Насколько актуальна проблема несанкционированного доступа малогабаритных воздушных судов на территории предприятий?

— Частота таких нарушений постоянно растёт. Здесь можно вспомнить историю развития пилотируемой авиации — потому что беспилотники точь-в-точь её повторяют. Первая развивалась как средство разведки объектов, которые находятся на определённом расстоянии. Потом самолёты стали оснащать различными прицельными приспособлениями. С точки зрения военной истории тот же путь проходят беспилотники.

Если говорить о нарушении границ защищаемого периметра — для предприятий критично то, что можно удалённо изучить, как они работают, их режимы и технологические циклы. Начиная от промышленного шпионажа и получения данных, которые являются охраняемым активом, до снятия аудио-видеоинформации, которая может быть значимой для определённых процессов. Масштаб этих угроз может быть достаточно существенным. И при общении с заказчиками, потребителями наших решений — мы отмечаем их беспокойство, и очень серьёзное.

И насколько востребованы продукты по противодействию беспилотникам?

— Наверное, на сегодняшний день самые заинтересованные потребители — это объекты ТЭК. Здесь и производственные показатели могут являться секретом. Но даже если говорить не о злоумышленниках, а о просто любопытствующих, которым интересно, что там происходит за периметром, — степень угрозы ничуть не снижается. Например, колонны, которые перерабатывают нефть, стоят порядка 26 млрд рублей — если порыв ветра снесёт на неё дрон, и там что-то повредится, ущерб будет просто колоссальный. Это может грозить остановкой всего производства и серьёзными финансовыми потерями.

Много ли на рынке решений, позволяющих предотвратить такие ситуации?

— Решения есть и российские, и зарубежные. Отечественных — порядка 9 производителей подобных комплексов, но не могу сказать, что они схожи во всём. Топовых зарубежных — 3–4. За границей такие решения начали появляться с 2012 года. Наш комплекс стал производиться с 2014 года.

Есть важный нюанс. Одно дело — когда такие решения есть в наличии. Другое — серийно производимые. И если говорить про российский рынок, то создание решений поставлено на поток пока только у нас на предприятии.

А как оценивать конкретные предложения?

— Эффективность комплекса зависит от используемого подхода по обнаружению воздушной цели. Это может быть летящая птица, а может быть коптер, дрон. Мы применяем совокупность радиотехнических и радиолокационных методов — и это даёт наилучший эффект, потому что они компенсируют недостатки, которые присущи каждому из них. На самом деле, основная масса конкурентов развивается в этой же плоскости. Но нам удалось существенно уйти вперёд.

Сколько у компании "Технологии радиоконтроля" продуктов по этому направлению деятельности?

— Номенклатура изделий, которые формируют результативность комплекса, состоит из нескольких частей. Заказчик в зависимости от характера объекта, той цели, которую он преследует, может выбрать из различных вариантов требуемую комплектацию. Кому-то важно высокоточное определение координат, кому-то — обнаружить и заглушить канал управления, чтобы коптер не мог подлететь к объекту. Некоторым необходимо, чтобы была закрыта не площадь, а узкая полоса — и подавление сигнала осуществляется именно в её границах. И разнообразие вариантов комплектаций и предлагаемых решений нам позволил сформировать именно опыт работы с заказчиками.

Осуществляете сервисное обслуживание?

— Конечно. Чтобы эффективно идентифицировать БЛА, в комплексе есть база данных сигнатур дронов и коптеров. Но рынок постоянно развивается, появляются новые устройства — соответственно, список надо периодически обновлять. Это как с антивирусными решениями. И рекомендуемый нами межсервисный интервал — полгода.

А бывают заказы от физлиц?

— Интерес потребители проявляют. Но мы делаем акцент на том, что продаём комплексы в основном предприятиям с госучастием. Такие решения могут иметь двойное применение. И нужны действительно для того, чтобы решали задачу защиты объектов, где это критически важно. Дело в том, что есть достаточно большой правовой пробел в нашем законодательстве с точки зрения применения этого комплекса. Поэтому на потребительский рынок мы пока смотрим больше как на перспективу, чем на нечто реальное.