— Алексей Львович, чем была трудна минувшая "пятилетка" гособоронзаказа?

— Самое нелегкое — это, наверное, необходимость отвечать по старым долгам. Львиная доля наших усилий была сосредоточена на закрытии всех "долгостроев". Фрегат "Адмирал Горшков", большой десантный корабль "Иван Грен", фрегат "Адмирал Григорович" — у всех этих кораблей непростая история, одной из причин которой является недостаток финансирования 1990-х — начала 2000-х годов, проблемы, связанные с любым головным проектом, и желание заказчика не отставать от времени и внедрять свежие разработки. Это понятное и по-своему правильное устремление, но новое задание — это всегда новая перестройка. И когда подобная история повторяется, не стоит удивляться, что срок сдачи кораблей серьезно сдвигается вправо. Такова плата за перфекционизм.

Достройка головных проектов — непростое испытание, но я убежден, что бросать незавершенное строительство ни в коем случае нельзя. Такое решение влечет за собой штрафные санкции, которые способны разрушить экономику любого предприятия. Это уже не говоря о социальных последствиях.

Очень рассчитываю, что в этом году мы закроем "грехи прошлого" — проекты, которые копились последние 15 лет.

— Есть ли сейчас сложности в отношениях с военным ведомством?

— С 2007–2008 годов появилось ритмичное финансирование гособоронзаказа, которое позволило корабелам строить планы на будущее. Это стало огромным достижением, по сравнению с которым любые споры с заказчиком — мелочи. Да, мы порой дискутируем о сроках сдачи кораблей. ВМФ хочет не только строгого соблюдения графика, но и того, чтобы все системы — не только собственно корабельные, но и оружие, и связь — работали идеально. Мы за их исправность отвечать не можем, поскольку, как правило, на них оформлены отдельные контракты Минобороны.

Победить, я полагаю, должен компромисс. Нам необходима передача кораблей в опытную эксплуатацию — как промежуточный этап перед тем, как они войдут в состав флота. Это позволило бы нам сдавать свою корабельную часть, а ВМФ — опробовать все системы и довести их работу до совершенства.

— Готово ли Минобороны вернуться к обсуждению вопроса об опытной эксплуатации кораблей?

— Этот вопрос требует обсуждения. И его нужно оговаривать еще на этапе заключения контракта по каждому конкретному головному кораблю. И если на корабле много ОКРов, мы с заказчиком должны по умолчанию иметь в виду опытную эксплуатацию. Особенно, если не создается стенд для отработки опытных образцов и корабль становится местом для проведения полноценных испытаний тех или иных комплексов. В конце концов, опытная эксплуатация может быть предусмотрена даже не для всего корабля, а для его отдельных систем. Такой подход позволит отработать технологию и в то же время превратить боевую машину в полноценный работоспособный механизм.

Пока, к сожалению, "разнотипье" еще диктует положение дел на рынке кораблей и ближней, и дальней морской зоны. В то же время у нас есть несколько предложений, которые позволяют в каждом из этих сегментов найти какие-то компромиссы. Прежде всего речь о решениях для создания и установки силовых агрегатов, пропульсивных комплексов, ударного вооружения, контура ПВО и основных отсеков кораблей.

— То есть максимально унифицировать это самое "разнотипье"?

— Конечно. Почему сокращения числа проектов не происходит? Во-первых, научная мысль не стоит на месте, во-вторых, пока мы выбираем различные концепции, теряется драгоценное время, которое наши конкуренты на мировой арене используют для своего усиления.

— Но ведь, например, многие американские эксперименты уже признаны неэффективными. Стоит ли за ними гнаться?

— Безусловно, свои проблемы есть и у США. Об этом не так часто говорят, но срыв сроков строительства новых американских подлодок — от года до двух, срыв сроков по перспективному эсминцу "Замволт" — больше трех лет.

Мы внимательно следим за тем, что происходит в сфере кораблестроения в ведущих морских державах, и не сидим сложа руки. Сейчас идет разработка систем, которые могут применяться в том числе и на современных авианосцах. Речь, скажем, о специальных модификациях новых разгонных систем.

— Нет ли опасений, что ремонт с элементами модернизации авианосца "Адмирал Кузнецов" не успеют реализовать за 2,5 года?

— График работ становится нереальным по срокам тогда, когда в рамках доработок — и не столько при восстановлении технической готовности, сколько при модернизации — нам военные предлагают решения, требующие ухода в "длинные" НИОКРы. Если мы останемся в русле проверенных технологических решений, то сделаем свою работу и отдадим корабль флоту в назначенные сроки.

При этом наше стойкое убеждение, что применять изделия, которые по каким-то причинам на сегодняшний день не готовы, вредно. Это действительно приведет к тому, что корабль вовремя сдан не будет. Необходимо просто сделать так, чтобы "Кузнецов" был мобилен, чтобы он нес на себе столько вооружения, сколько нужно флоту, и чтобы все это работало безаварийно.

Рассчитываем, что в ближайшее время будет закрыт перечень частных технических заданий, которые, по сути, завершат формирование нового технического облика этого корабля. Тем более уже найдены решения по всем ремонтам и поставкам изделий "длинного цикла".

— Успешны ли заключительные испытания головного фрегата проекта 22350 "Адмирал Горшков"?

— Они завершаются, и если они будут признаны успешными, то есть все шансы поднять на корабле Андреевский флаг в ближайшие несколько недель. Ревизию и отделку "Горшков" практически прошел. За минувшую зиму на нем были по возможности исправлены все технические недочеты, плюс проведено сервисное обслуживание механизмов, которое требуется после прохождения более 50 тыс. миль в море.

Как только военные скажут, что все системы на корабле готовы, он будет незамедлительно передан ВМФ.

— Серийные корабли проекта 22350 задержатся из-за двигателей?

— Второй корабль серии, "Адмирал Касатонов", должны были передать в этом году, но из-за того, что подъем флага на "Горшкове" отложили, мы просто физически не успеем подготовить следующий корабль. Задержка со сдачей головного корабля всегда автоматически сдвигает поставку второго месяцев на восемь. Выходит, теперь мы ориентируемся на октябрь-ноябрь 2019 года.

Ну а дальше начнем ставить на корабли российские силовые установки компании "Сатурн", и, надеюсь, задержки по причине проблем с двигателями уйдут в прошлое.

— Работы над перспективным эсминцем "Лидер" включены в новую ГПВ?

— Могу лишь сказать, что эскизные работы по этому кораблю не прекращались. У каждого из наших конструкторских бюро постоянно формируется задел по большинству передовых видов оружия. Речь и о подводных лодках будущих поколений, и о надводных кораблях различных морских зон.

— Как вы относитесь к тому, что Северное ПКБ будет "с нуля" проектировать новый десантный корабль?

— Абсолютно нормально. Мы понимаем, что на сегодняшний день многое из того, что казалось хорошим во времена проектирования "Ивана Грена", успело устареть.

— Сохраняются ли планы по передаче серии из восьми "Бореев" флоту в 2021 году и семи "Ясеней" в 2023 году?

— Да, теперь уже нет сомнений, что сроки будут выдержаны. По четвертому "Борею" и второму "Ясеню" сейчас заканчиваем самые тяжелые работы, связанные с электромонтажом, идет подготовка к проведению испытаний. Корабли будут сдаваться в следующем году, но при этом мы проведем дополнительные исследования, касающиеся акустических испытаний и максимального погружения. На субмарины скоро заселится экипаж, который использует ближайший год для отработки боевых навыков.

— Ранее вы говорили, что концептуальное проектирование атомной подводной лодки пятого поколения "Хаски" завершено…

— Не совсем так. Работа над концепт-проектом "Хаски" пока еще идет. Завершено концептуальное проектирование "Борея-Б". И вот в отношении него нам нужно понять, как наиболее правильно подойти к реализации проекта.

— Почему задерживается строительство второй и третьей неатомных подлодок проекта "Лада"?

— Это типичный пример, когда лучшее — враг хорошего. Главная причина переноса сроков сдачи — это электрические двигатели, по которым остаются вопросы. Надеемся, что головной "Санкт-Петербург" из опытной эксплуатации передадим в 2019 году.

— Начались ли испытания воздухонезависимой энергетической установки (ВНЭУ) для неатомных подлодок на Балтике?

— На стенде ВНЭУ работала, работает и будет работать. Следующий этап — ее испытания на воде. Не хочу пока загадывать, когда это произойдет. Нужно, чтобы установка из опытной и лабораторной превратилась хотя бы в предсерийную, поскольку это не батарейка от часов, в случае неисправности ее так просто не поменяешь.

— Что сейчас с заводом "Красные Баррикады", который ОСК намеревалась купить?

— К сожалению, "Красные Баррикады" — как раз наглядный пример того, что происходит, если предприятие бросает недостроенный заказ. Как бизнес-единица завод уже не существует, он находится в конкурсном производстве и продается как имущественный комплекс. Коллектива нет, остались долги по заработной плате. Дальше компании вроде ОСК должны заходить на этот объект, брать площадку в управление, а мощности выкупать или брать в аренду. После чего разворачивать реальный бизнес.

В принципе производственная база у "Баррикад" неплохая, они могли бы строить сухогрузы, производить крупные металлические конструкции. Осталось договориться об условиях, на которых реально возродить производство.

— Из севастопольского Севморзавода можно сделать центр плавучего краностроения?

— Севморзавод, который только что отпраздновал свое 235-летие, взялся за строительство двух плавучих кранов, и этот заказ позволит ему увереннее встать на ноги. Насколько велика потребность в подобных судах, сейчас оцениваем. Параллельно планируем развивать на заводе направление судоремонта.

В целом же интеграция в ОСК крымских предприятий — важнейшее событие, особенно в свете потребностей Черноморского флота (ЧФ). Мощности же Севморзавода и 13-го СРЗ (судоремонтного завода) позволяют выполнять широкий спектр работ вплоть до средних ремонтов и модернизации.

— Черноморский флот планирует ремонтировать на крымских предприятиях ОСК подлодки проекта 636 и фрегаты (сторожевые корабли) 11356?

— Строя шесть подлодок и тройку сторожевиков для ЧФ, мы понимали, что эти корабли вернутся к нам для прохождения ремонта. И да, начиная с 2023 года у нас будет приличный объем работ по обслуживанию кораблей Черноморского флота. Мы вообще стремимся к тому, чтобы предприятия ОСК осуществляли сопровождение кораблей и судов на протяжении всего их жизненного цикла.

— В Дагестане обсуждается организация дополнительных мощностей на базе завода "Дагдизель". ОСК планирует к этому делу подключиться?

— Не скрою, нам бы хотелось оставаться поставщиками Каспийской флотилии для выполнения судоремонтных работ. Если завод перекочует на территорию Дагестана, это не может не сказаться на наших каспийских активах. Сейчас они стоят, что называется, борт к борту в лагуне Астраханского производственного объединения. А вот после перебазирования флотилии их будет разделять уже треть Каспия.

— А как дела обстоят у астраханского завода "Лотос"?

— С заказами у предприятия все в порядке: идет строительство круизного судна PV-300, стоят на достройке два химовоза, ведутся работы по двум небольшим круизникам — колесным пароходам "Золотое кольцо". Мы видим этот проект перспективным для внутренних перевозок.

— Когда будет закрыта сделка по продаже контрольного пакета в финской судоверфи Arctech Helsinki Shipyard международной инвестиционной корпорации Kermas? Какова сумма сделки?

— Ждем директивы, предполагаем завершить все процедуры до конца июля. С учетом того, что сделка пройдет в форме обмена акциями, сумма имеет весьма условное значение.

— Еще два универсальных ледокола ЛК-60 Балтийскому заводу уже заказаны? Каковы перспективы создания ледокола "Лидер"?

— Пока нет, но мы ждем заказа от Росатомфлота. Есть понимание, что четвертый и пятый ЛК-60 были бы востребованы на трассах Севморпути.

Идет выбор площадки строительства "Лидера". Работает соответствующая комиссия при правительстве под председательством Юрия Борисова, мы в ней активно участвуем.

Не исключено, что "Лидеров" будет два. По крайней мере, исходя из потребностей, о которых заявлял Росатом, для проводки судов в восточном регионе Северного морского пути, где наиболее тяжелая ледовая обстановка, они необходимы.

— Балтзавод или Северная верфь могут стать строительной площадкой для "Лидера"?

— Изначально отечественные судостроительные предприятия не задумывались для создания таких тяжелых и крупных кораблей, и сейчас любой из существующих верфей требуется модернизация, чтобы вести строительство "Лидера".

Ведем реконструкцию Северной верфи, где появится стапельное место для кораблей-гигантов. Мы способны рассчитать нагрузку на стапельную плиту, сделать более тяжелый спусковой док, чтобы он выдержал 40 тыс. тонн спускаемого веса. Однако строить такие сооружения ради одного "парохода" экономически неэффективно. Так что вопросы по месту строительства пока остаются.

В то же время я глубоко убежден, что строить ледокол за пределами центральной части страны нелогично. Вся кооперация расположена здесь. Везти всех производителей крупногабаритного оборудования по морю или по реке на Дальний Восток долго и дорого, логистика перемещений вызывает массу вопросов. Строительство же производственной базы на Дальнем Востоке сделает проект не просто дорогим, а "бриллиантовым".

ОСК давно и прочно удерживает звание мирового лидера в ледоколостроении. Нашими предприятиями накоплены уникальные компетенции на этом направлении, и это не хвастовство, это десятки судов в качестве подтверждения. Так что мы рассчитываем, что этот ключевой фактор будет непременно учтен.