Дмитрий Евгеньевич, меньше месяца назад прошла авиационная выставка в Ле Бурже, где французские власти из-за санкций запретили российской делегации выставлять натурные образцы военной техники. На МАКС-2017 наши производители могут продемонстрировать все свои самые современные разработки. Увидим ли мы в этом году новинки?
Дмитрий Шугаев: Вы правы, на Ле Бурже мы были представлены в "усеченном" виде. Но на домашней выставке можно показать всю нашу продукцию. 655 компаний подали заявки в качестве участников МАКС-2017, из них более 160 - иностранные компании из 32 стран. На выставке созданы 10 национальных павильонов - Италии, Германии, Китая, Индии, Канады, Ирана, Франции, Чехии, Швейцарии, Белоруссии. В салоне участвуют практически все российские организации, которые связаны с авиацией и не только с ней. Это госкорпорация "Ростех" и входящие в нее Объединенная приборостроительная корпорация, компании "Вертолеты России", КРЭТ, "Технодинамика", "Швабе". Представлена вся палитра продукции, которую производит Объединенная авиастроительная корпорация. Естественно, участвуют "Роскосмос", "Алмаз-Антей", корпорация "Тактическое ракетное вооружение" и многие другие.
Несмотря на сложную геополитическую обстановку, свое участие в салоне подтвердили многие иностранные компании, в том числе и знаменитые бренды, которые традиционно участвуют в МАКС. Это французские Safran и Thales, американские Boeing, Honeywell и Рratt&Witney, английская Rolls Royce, китайские компании AVIC и CASIC, итальянская Agusta Westland, турецкая Rocketsan. Мы не сомневаемся, что МАКС-2017 пройдет успешно.
Несмотря на санкции, многие отрасли стали развиваться более быстрыми темпами, импортозамещение происходит на деле, а не на словах
С этими крупными компаниями мы до сих пор работаем, несмотря на санкции?
Дмитрий Шугаев: Какие-то контрактные обязательства были приостановлены, но сотрудничество никогда не прекращалось. Компании понимают, что уходить с российского рынка - себе дороже, времена меняются. И многие уже видят, что ряд ниш, которые они были вынуждены оставить, занимают другие производители, прежде всего российские. Сегодня очевидно, что, несмотря на санкции, российская авиапромышленность адаптировалась к ситуации. Многие отрасли стали развиваться более быстрыми темпами, импортозамещение происходит на деле, а не на словах. Наша промышленность получила определенный толчок, и сегодня перспективы у нас более чем неплохие. Это касается и двигателестроения, и радиоэлектроники, и спецматериалов.
Недавно вы сказали, что Россия в ближайшие десять лет будет занимать первое место на мировом рынке военной авиации с долей в 27 процентов. На чем основана такая уверенность?
Дмитрий Шугаев: Это мнение экспертного сообщества. Для России это серьезный показатель, он даже выше, чем у США - их доля рынка прогнозируется в 25 процентов. Мнение экспертного сообщества базируется на знаниях и понимании тенденций, которые развиваются сегодня.
Сможем ли мы в 2017 году достичь рекордного объема поставок техники в стоимостном или количественном выражении?
Дмитрий Шугаев: Не стоит ждать особенных прорывов в целом на мировом рынке продукции военного назначения (ПВН). Мы уверенно удерживаем второе место в мире, годовые объемы поставок - около 15 миллиардов долларов, и я думаю, этот тренд сохранится. Он не может быть другим, потому что закупки вооружений носят цикличный характер. Это связано с программами перевооружений государств, с реорганизацией, с финансами и т.д. Рынок ПВН не похож, например, на рынок углеводородов, где существуют серьезные колебания цен. На нем все более или менее планомерно.
Имея большой опыт военно-технического сотрудничества с иностранными государствами, мы понимаем, как выстраивать отношения, мониторим ситуацию, которая складывается у наших партнеров, ищем новые рынки, предлагаем новые виды взаимоотношений. Сегодня времена просто купли-продажи готовой техники уходят. Все больше стран - наших традиционных партнеров - стремятся получить доступ к технологиям, производить собственную продукцию. Мы воспринимаем это как данность и к такому виду сотрудничества готовы. Как пример - создание станций технического обслуживания за рубежом, которые позволяют нам оставаться на рынке, предоставлять нашим клиентам возможность ремонтировать технику и поддерживать ее ресурс. Мы делаем все, чтобы они были удовлетворены, и одновременно остаемся на рынке этих стран, "не выпадаем из обоймы".
Второй пример - это организация производств за рубежом. Недавно в Индии зарегистрировано предприятие по совместному производству легкого вертолета Ка-226Т, которое начнет свою работу. У нас есть подобный опыт с Индией по производству ракет "БраМос", лицензионное производство наших РПГ в Иордании. Мы на пороге открытия сервисных центров вертолетной техники в Перу и Бразилии.
Передавая технологии другим странам, не растим ли мы себе конкурентов?
Дмитрий Шугаев: Сегодня невозможно стоять на позиции "либо вы покупаете у нас, либо ищите в другом месте". Мы понимаем, что партнеры стремятся развивать собственную промышленность и готовы помогать им в налаживании того производства, которое они сами способны организовать. О передаче чувствительных технологий речи не идет, потому что это всегда вопрос национальной безопасности. Кроме того, существуют ограничения, наложенные международными обязательствами.
Какова сегодня структура экспортных оружейных заказов и география оружейного экспорта в целом? Какой регион для нас приоритетный в сфере военно-технического сотрудничества?
Дмитрий Шугаев: Если говорить о заказах продукции, то авиация занимает около 50 процентов, на ПВО приходится примерно 15 процентов, на сухопутную технику - около 20 и военно-морской флот - около 10. Это тенденция последних двух-трех лет, и в ближайшем будущем она не изменится. Что касается географии экспорта, у нас есть традиционные партнеры - Индия, Китай. Сегодня мы говорим также о Северной Африке, Ближнем Востоке, Азиатско-Тихоокеанском регионе. В Латинской Америке хотелось бы, наверное, большего продвижения, но мы понимаем, что страны региона имеют свои программы и финансовые возможности. К тому же они находятся близко к США и являются традиционной зоной их влияния. Поэтому там сложнее, но мы не сидим сложа руки.
Учитывая их активное перевооружение, есть ли шансы выйти на рынки Мексики, Аргентины, Бразилии?
Дмитрий Шугаев: Мы ведем переговоры с этими странами. В Аргентине и Мексике очевиден интерес к нашей технике. Они интересуются и вертолетами, и боевыми, и учебно-боевыми самолетами. Надеюсь, что в ближайшей перспективе мы каких-то договоренностей достигнем. Но говорить о заключении контрактов пока рано. В Бразилии еще не снят с повестки вопрос о зенитном ракетно-пушечном комплексе "Панцирь". Он обсуждается, потому что у бразильских партнеров интерес сохраняется.
В январе презентовали главную новинку салона - МиГ-35. Интересен ли нашим иностранным заказчикам этот самолет?
Дмитрий Шугаев: Многофункциональный фронтовой истребитель Миг-35 вызывает большой интерес у наших партнеров. Машина привлекательна в первую очередь для тех стран, которые эксплуатируют Миг-29, ведь МиГ-35 - это в каком-то смысле его продолжение, хотя и на качественно ином уровне. Машина оборудована по последнему слову техники, активно идет ее продвижение. Заинтересованность большая, даже нельзя выделить тот регион, где интерес больше. "Рособоронэкспорт" ведет маркетинговую работу. Несомненно, у этой машины хорошее будущее.
Для дружественных государств Россия изыскивает возможности, чтобы кредитовать своих партнеров
Ряд стран имеет острую потребность в обновлении парка авиатехники, но не имеет достаточных средств для этого. Насколько выгодно для России кредитовать такие страны или необходимо искать для продажи им нашей техники иные схемы расчетов?
Дмитрий Шугаев: Предоставление государственных и коммерческих кредитов иностранным заказчикам на закупки нашей ПВН является одним из действенных инструментов ее продвижения. Но тут следует различать политическую и экономическую составляющие. Естественно, с введением санкций сложнее стало предоставлять кредиты в силу объективных причин. Но для дружественных России государств, с которыми либо подписаны и действуют среднесрочные и долгосрочные программы двустороннего ВТС, либо сотрудничество осуществляется в рамках межправительственных соглашений, Россия изыскивает возможности, чтобы кредитовать своих партнеров. Предоставление кредитов всегда имеет определенную долю риска. Но существуют механизмы, которые риски минимизируют. Когда речь идет о госкредите, подписывается межправительственное соглашение. Выгодно это или нет? В любом случае присутствие на зарубежных рынках для нас является важным критерием эффективности нашей деятельности.
Используются ли нетрадиционные схемы взаиморасчетов?
Дмитрий Шугаев: Конечно, есть и известные по учебникам нетрадиционные виды расчетов - встречные поставки, бартер и т.д. В каждом конкретном случае принимается решение по финансированию сделок. Поэтому все договоренности возможны при условии достижения каждым из партнеров определенной экономической выгоды.
На авиасалоне в Ле Бурже вы сообщили, что Россия и Индонезия согласовали контракт на поставку истребителей Су-35С и идет подготовка к его подписанию. Какие еще страны проявляют интерес к истребителю? Эксплуатирует ли Китай уже поставленные ему самолеты Су-35С? Какие отзывы об этой машине?
Дмитрий Шугаев: Контракт для ВВС Народно-освободительной армии Китая выполняется, в прошлом году поставлены первые машины. В ближайшие два года мы завершим поставки самолетов Китаю. Техника уже эксплуатируется, отзывы китайской стороны весьма позитивные. Вообще к этой машине, Су-35 - это серьезный многоцелевой истребитель - проявляют интерес многие страны. Переговоры с Индонезией идут, они непростые, но страна подтвердила свой интерес к этому самолету. Мы надеемся, что все получится.
Своего первого покупателя в лице Египта нашел вертолет Ка-52 палубного базирования. Сложно ли шли переговоры?
Дмитрий Шугаев: Нашим конкурентом был французский Tiger от Airbus Helicopters, но мы выиграли тендер. Это в известной степени закономерно: во-первых, эта машина предназначена именно для вертолетоносца типа "Мистраль", во-вторых, она имеет серьезные боевые характеристики. Переговоры были непростыми, сейчас идет самая активная их фаза - контрактные переговоры. Уточняются технические параметры и облик машины. Важно оптимизировать и послепродажное обслуживание, это также непростой момент.
Есть ли еще перспективные заказчики у наших ударных вертолетов Ми-28НЭ и Ка-52?
Дмитрий Шугаев: К нашей вертолетной технике в мире пристальное внимание. В ходе контртеррористической операции в Сирии она работает весьма эффективно, что, конечно, способствует ее продвижению. Успешное боевое применение вертолетов служит доказательством их высоких качеств. А самое главное то, что, находясь в отдалении от привычных мест базирования, наша техника обслуживается, что называется, в поле. Это говорит о том, что наши вертолеты реально обладают боевой "живучестью" и надежностью.
Чего вы ждете от МАКС-2017?
Дмитрий Шугаев: Насыщенной и плодотворной деловой программы, "сверки часов" с партнерами, новых перспективных контрактов. Но МАКС - это ведь еще и настоящий авиационный праздник с эффектными выступлениями пилотажных групп. Уверен, что это будет, как всегда, интересное, зрелищное и запоминающееся событие.
Дмитрий Шугаев: Вы правы, на Ле Бурже мы были представлены в "усеченном" виде. Но на домашней выставке можно показать всю нашу продукцию. 655 компаний подали заявки в качестве участников МАКС-2017, из них более 160 - иностранные компании из 32 стран. На выставке созданы 10 национальных павильонов - Италии, Германии, Китая, Индии, Канады, Ирана, Франции, Чехии, Швейцарии, Белоруссии. В салоне участвуют практически все российские организации, которые связаны с авиацией и не только с ней. Это госкорпорация "Ростех" и входящие в нее Объединенная приборостроительная корпорация, компании "Вертолеты России", КРЭТ, "Технодинамика", "Швабе". Представлена вся палитра продукции, которую производит Объединенная авиастроительная корпорация. Естественно, участвуют "Роскосмос", "Алмаз-Антей", корпорация "Тактическое ракетное вооружение" и многие другие.
Несмотря на сложную геополитическую обстановку, свое участие в салоне подтвердили многие иностранные компании, в том числе и знаменитые бренды, которые традиционно участвуют в МАКС. Это французские Safran и Thales, американские Boeing, Honeywell и Рratt&Witney, английская Rolls Royce, китайские компании AVIC и CASIC, итальянская Agusta Westland, турецкая Rocketsan. Мы не сомневаемся, что МАКС-2017 пройдет успешно.
Несмотря на санкции, многие отрасли стали развиваться более быстрыми темпами, импортозамещение происходит на деле, а не на словах
С этими крупными компаниями мы до сих пор работаем, несмотря на санкции?
Дмитрий Шугаев: Какие-то контрактные обязательства были приостановлены, но сотрудничество никогда не прекращалось. Компании понимают, что уходить с российского рынка - себе дороже, времена меняются. И многие уже видят, что ряд ниш, которые они были вынуждены оставить, занимают другие производители, прежде всего российские. Сегодня очевидно, что, несмотря на санкции, российская авиапромышленность адаптировалась к ситуации. Многие отрасли стали развиваться более быстрыми темпами, импортозамещение происходит на деле, а не на словах. Наша промышленность получила определенный толчок, и сегодня перспективы у нас более чем неплохие. Это касается и двигателестроения, и радиоэлектроники, и спецматериалов.
Недавно вы сказали, что Россия в ближайшие десять лет будет занимать первое место на мировом рынке военной авиации с долей в 27 процентов. На чем основана такая уверенность?
Дмитрий Шугаев: Это мнение экспертного сообщества. Для России это серьезный показатель, он даже выше, чем у США - их доля рынка прогнозируется в 25 процентов. Мнение экспертного сообщества базируется на знаниях и понимании тенденций, которые развиваются сегодня.
Сможем ли мы в 2017 году достичь рекордного объема поставок техники в стоимостном или количественном выражении?
Дмитрий Шугаев: Не стоит ждать особенных прорывов в целом на мировом рынке продукции военного назначения (ПВН). Мы уверенно удерживаем второе место в мире, годовые объемы поставок - около 15 миллиардов долларов, и я думаю, этот тренд сохранится. Он не может быть другим, потому что закупки вооружений носят цикличный характер. Это связано с программами перевооружений государств, с реорганизацией, с финансами и т.д. Рынок ПВН не похож, например, на рынок углеводородов, где существуют серьезные колебания цен. На нем все более или менее планомерно.
Имея большой опыт военно-технического сотрудничества с иностранными государствами, мы понимаем, как выстраивать отношения, мониторим ситуацию, которая складывается у наших партнеров, ищем новые рынки, предлагаем новые виды взаимоотношений. Сегодня времена просто купли-продажи готовой техники уходят. Все больше стран - наших традиционных партнеров - стремятся получить доступ к технологиям, производить собственную продукцию. Мы воспринимаем это как данность и к такому виду сотрудничества готовы. Как пример - создание станций технического обслуживания за рубежом, которые позволяют нам оставаться на рынке, предоставлять нашим клиентам возможность ремонтировать технику и поддерживать ее ресурс. Мы делаем все, чтобы они были удовлетворены, и одновременно остаемся на рынке этих стран, "не выпадаем из обоймы".
Второй пример - это организация производств за рубежом. Недавно в Индии зарегистрировано предприятие по совместному производству легкого вертолета Ка-226Т, которое начнет свою работу. У нас есть подобный опыт с Индией по производству ракет "БраМос", лицензионное производство наших РПГ в Иордании. Мы на пороге открытия сервисных центров вертолетной техники в Перу и Бразилии.
Передавая технологии другим странам, не растим ли мы себе конкурентов?
Дмитрий Шугаев: Сегодня невозможно стоять на позиции "либо вы покупаете у нас, либо ищите в другом месте". Мы понимаем, что партнеры стремятся развивать собственную промышленность и готовы помогать им в налаживании того производства, которое они сами способны организовать. О передаче чувствительных технологий речи не идет, потому что это всегда вопрос национальной безопасности. Кроме того, существуют ограничения, наложенные международными обязательствами.
Какова сегодня структура экспортных оружейных заказов и география оружейного экспорта в целом? Какой регион для нас приоритетный в сфере военно-технического сотрудничества?
Дмитрий Шугаев: Если говорить о заказах продукции, то авиация занимает около 50 процентов, на ПВО приходится примерно 15 процентов, на сухопутную технику - около 20 и военно-морской флот - около 10. Это тенденция последних двух-трех лет, и в ближайшем будущем она не изменится. Что касается географии экспорта, у нас есть традиционные партнеры - Индия, Китай. Сегодня мы говорим также о Северной Африке, Ближнем Востоке, Азиатско-Тихоокеанском регионе. В Латинской Америке хотелось бы, наверное, большего продвижения, но мы понимаем, что страны региона имеют свои программы и финансовые возможности. К тому же они находятся близко к США и являются традиционной зоной их влияния. Поэтому там сложнее, но мы не сидим сложа руки.
Учитывая их активное перевооружение, есть ли шансы выйти на рынки Мексики, Аргентины, Бразилии?
Дмитрий Шугаев: Мы ведем переговоры с этими странами. В Аргентине и Мексике очевиден интерес к нашей технике. Они интересуются и вертолетами, и боевыми, и учебно-боевыми самолетами. Надеюсь, что в ближайшей перспективе мы каких-то договоренностей достигнем. Но говорить о заключении контрактов пока рано. В Бразилии еще не снят с повестки вопрос о зенитном ракетно-пушечном комплексе "Панцирь". Он обсуждается, потому что у бразильских партнеров интерес сохраняется.
В январе презентовали главную новинку салона - МиГ-35. Интересен ли нашим иностранным заказчикам этот самолет?
Дмитрий Шугаев: Многофункциональный фронтовой истребитель Миг-35 вызывает большой интерес у наших партнеров. Машина привлекательна в первую очередь для тех стран, которые эксплуатируют Миг-29, ведь МиГ-35 - это в каком-то смысле его продолжение, хотя и на качественно ином уровне. Машина оборудована по последнему слову техники, активно идет ее продвижение. Заинтересованность большая, даже нельзя выделить тот регион, где интерес больше. "Рособоронэкспорт" ведет маркетинговую работу. Несомненно, у этой машины хорошее будущее.
Для дружественных государств Россия изыскивает возможности, чтобы кредитовать своих партнеров
Ряд стран имеет острую потребность в обновлении парка авиатехники, но не имеет достаточных средств для этого. Насколько выгодно для России кредитовать такие страны или необходимо искать для продажи им нашей техники иные схемы расчетов?
Дмитрий Шугаев: Предоставление государственных и коммерческих кредитов иностранным заказчикам на закупки нашей ПВН является одним из действенных инструментов ее продвижения. Но тут следует различать политическую и экономическую составляющие. Естественно, с введением санкций сложнее стало предоставлять кредиты в силу объективных причин. Но для дружественных России государств, с которыми либо подписаны и действуют среднесрочные и долгосрочные программы двустороннего ВТС, либо сотрудничество осуществляется в рамках межправительственных соглашений, Россия изыскивает возможности, чтобы кредитовать своих партнеров. Предоставление кредитов всегда имеет определенную долю риска. Но существуют механизмы, которые риски минимизируют. Когда речь идет о госкредите, подписывается межправительственное соглашение. Выгодно это или нет? В любом случае присутствие на зарубежных рынках для нас является важным критерием эффективности нашей деятельности.
Используются ли нетрадиционные схемы взаиморасчетов?
Дмитрий Шугаев: Конечно, есть и известные по учебникам нетрадиционные виды расчетов - встречные поставки, бартер и т.д. В каждом конкретном случае принимается решение по финансированию сделок. Поэтому все договоренности возможны при условии достижения каждым из партнеров определенной экономической выгоды.
На авиасалоне в Ле Бурже вы сообщили, что Россия и Индонезия согласовали контракт на поставку истребителей Су-35С и идет подготовка к его подписанию. Какие еще страны проявляют интерес к истребителю? Эксплуатирует ли Китай уже поставленные ему самолеты Су-35С? Какие отзывы об этой машине?
Дмитрий Шугаев: Контракт для ВВС Народно-освободительной армии Китая выполняется, в прошлом году поставлены первые машины. В ближайшие два года мы завершим поставки самолетов Китаю. Техника уже эксплуатируется, отзывы китайской стороны весьма позитивные. Вообще к этой машине, Су-35 - это серьезный многоцелевой истребитель - проявляют интерес многие страны. Переговоры с Индонезией идут, они непростые, но страна подтвердила свой интерес к этому самолету. Мы надеемся, что все получится.
Своего первого покупателя в лице Египта нашел вертолет Ка-52 палубного базирования. Сложно ли шли переговоры?
Дмитрий Шугаев: Нашим конкурентом был французский Tiger от Airbus Helicopters, но мы выиграли тендер. Это в известной степени закономерно: во-первых, эта машина предназначена именно для вертолетоносца типа "Мистраль", во-вторых, она имеет серьезные боевые характеристики. Переговоры были непростыми, сейчас идет самая активная их фаза - контрактные переговоры. Уточняются технические параметры и облик машины. Важно оптимизировать и послепродажное обслуживание, это также непростой момент.
Есть ли еще перспективные заказчики у наших ударных вертолетов Ми-28НЭ и Ка-52?
Дмитрий Шугаев: К нашей вертолетной технике в мире пристальное внимание. В ходе контртеррористической операции в Сирии она работает весьма эффективно, что, конечно, способствует ее продвижению. Успешное боевое применение вертолетов служит доказательством их высоких качеств. А самое главное то, что, находясь в отдалении от привычных мест базирования, наша техника обслуживается, что называется, в поле. Это говорит о том, что наши вертолеты реально обладают боевой "живучестью" и надежностью.
Чего вы ждете от МАКС-2017?
Дмитрий Шугаев: Насыщенной и плодотворной деловой программы, "сверки часов" с партнерами, новых перспективных контрактов. Но МАКС - это ведь еще и настоящий авиационный праздник с эффектными выступлениями пилотажных групп. Уверен, что это будет, как всегда, интересное, зрелищное и запоминающееся событие.
комментарии (0):
ЭКСПОРТ НОВОСТЕЙ/RSS