— Вы отправляетесь на космодром Плесецк. В связи с этим вопрос: когда с этого космодрома стартует новая российская ракета «Ангара»?

— В Плесецке я провожу расширенное совещание, на котором мы проанализируем ситуацию и определим, насколько выдерживается график подготовки стартовой позиции. Будут заслушаны практически все, кто имеет отношение к данному процессу, и после уже можно будет делать определенные выводы. По утвержденному ранее графику запуск «Ангары» запланирован на 2014 год. Насколько этот план реализуем, мы поймем по итогам совещания, после чего, если это потребуется, будет откорректирована работа.

— Какова дальнейшая судьба проекта «Морской старт»? Будет ли Россия по-прежнему эксплуатировать плавучую пусковую платформу?

— Закрыть проще всего, ведь ломать — не строить. С комплексом «Морской старт» связан ряд проблем различного характера, прежде всего финансового. Мы в этой ситуации разбираемся. Проведен ряд совещаний как с представителями компаний, так и на более высоком уровне. Сейчас мы вырабатываем стратегию возможного использования «Морского старта».

— То есть принято решение «Морской старт» сохранить?

— Мы не рассматриваем вопрос уничтожения или продажи комплекса. А ищем пути наиболее выгодного для страны использования того, что у нас есть.

— На «Морской старт» могут быть переданы запуски в рамках федеральной космической программы?

— Полагаю, с помощью «Морского старта» можно будет решать любые задачи. Главное — разобраться как с юридическими и финансовыми, так и с организационно-техническими вопросами. Чтобы был надежный носитель. А дальше уже будем смотреть и по полезным нагрузкам для «Морского старта».

— Возможно ли ускорение работ по созданию носителя сверхтяжелого класса? Этот вопрос много обсуждается сейчас в связи с тем, что приоритетной задачей для пилотируемой космонавтики назван полет на Луну, для этого создается новый космический корабль. В то же время в опубликованном весной этого года тексте «Основ государственной политики» говорится, что носитель сверхтяжелого класса начнет эксплуатироваться на космодроме Восточный уже после 2030 года...

— Говорить о конкретных сроках создания носителей, о коррекции государственных программ преждевременно. Мы сейчас очень плотно работаем с научным сообществом отрасли, буквально на прошлой неделе провели расширенное совещание, создали рабочую группу, будем прорабатывать наши технические возможности. Чтобы определиться со стратегией как таковой, нужно досконально изучить возможности предприятий, потенциал научной отрасли. Приоритеты нужно выбирать с учетом технологических возможностей отрасли. После того как эти вещи прояснятся, мы планируем обсудить планы в Академии наук. Наша цель — сформировать максимально серьезно проработанную программу. Чтобы ее можно было уже потом квалифицированным документом внести в правительство. Поэтому сейчас о конкретных носителях говорить рано. Могу только заверить, что мы будем стремиться придать основным направлениям деятельности определенный импульс, чтобы ускорить работы.

— Будет ли еще дорабатываться проект создания Объединенной ракетно-космической корпорации (ОРКК)?

— Нет, там все вопросы согласованы. В ближайшее время ждем указ президента.

— Вопрос с главой ОРКК решен? Им станет бывший глава «АвтоВАЗа» Игорь Комаров?

— Этот вопрос не я решал. На данном этапе Игорь Анатольевич назначен моим заместителем, мы с ним работаем. И, кстати, хочу сказать, что мы очень плодотворно работаем, Игорь Анатольевич очень грамотный специалист, с ним очень интересно и разговаривать, и строить планы, и реализовывать их в том числе.

— Не мешает, что он не знаком со спецификой отрасли?

— Абсолютно не мешает, даже, наоборот, помогает. Когда есть независимое мнение грамотного специалиста, эксперта в организации функционирования предприятий большого уровня — это дорогого стоит. Мы с ним вместе ездили на ряд предприятий, были в Красноярске и завтра вместе летим на Плесецк, планируем еще ряд плановых работ. И я скажу, мне очень импонирует работа с этим человеком.

— Офис ОРКК будет на Авиамоторной, 53, где сейчас находится компания «Российские космические системы»?

— Я думаю, когда будет назначен новый руководитель, он вам и скажет, где будет офис.

— Почему Минобороны не соглашается принять в эксплуатацию систему ГЛОНАСС?

— В этой ситуации нет ничего страшного. Там есть или были технические вопросы. Они все решаемые. Думаю, мы всё это дело отработаем, это не самая страшная проблема.

— Но какая-то причина ведь есть. Вы можете ее назвать?

— Причина есть, как и всегда в любом деле. Есть бюрократические вещи, есть технические вопросы, которые нужно решить. Но они не настолько серьезны, чтобы на них акцентировать внимание. Группировка функционирует? Функционирует. А дальше нужно решить ряд вопросов. Мы в любом случае их решим.

— Предыдущее руководство Роскосмоса планировало объединить усилия всех российских компаний, работающих на мировом рынке пусковых услуг, для того чтобы осуществлять единую политику по работе на внешних рынках. Вы планируете эту идею претворять в жизнь?

— Сейчас говорить о чем-либо глобальном я бы не стал. На сегодняшний день я пока разбираюсь в каждой задаче, в каждом направлении, рассматривая их со всех возможных сторон. Важно, чтобы мы сделали всё, что для государства нашего выгодно, чтобы мы работали не в ущерб, а создавали задел для развития наших технологий. Какой смысл сейчас говорить о выстраивании той или иной политики, если еще нет руководителя корпорации? Мы с ним потом будем говорить на эту тему и формировать единую позицию для решения задач, о которых я уже сказал. Будет сформирована корпорация — давайте вернемся к этой теме, поговорим, это интересный вопрос.

— Тогда вопрос о развитии технологий. НПО имени Лавочкина выиграло тендер Минобороны на создание новейшей спутниковой системы радиоэлектронного наблюдения из пяти космических аппаратов. Спутники собираются сделать российские, а полезную нагрузку приобрести либо у Thales Alenia, либо у EADS. Вы такой подход к перевооружению армии поддерживаете?

— Не хотелось бы обсуждать конкретные производственные планы. Одно могу сказать с полной определенностью: по всем направлениям деятельности я в любом случае буду отдавать приоритет нашим предприятиям. Во всех задачах, где наши предприятия, наши ученые способны создать объект не хуже западного аналога. А может быть даже и лучше — мы это наблюдаем по многим направлениям. Это моя стратегическая позиция. Но это не говорит о том, что мы не станем работать и с инозаказчиками, не будет обмена технологиями. Творческая работа с зарубежными партнерами будет, но приоритет — развитие нашей отрасли.

— Вы успели разобраться в ситуации с многоцелевым лабораторным модулем для МКС? Что с ним произошло?

— Работаем над этим вопросом.

— И когда модуль может быть отправлен на орбиту?

— Посмотрим. В нашем веке точно полетит.

— Вы планируете разобраться в конфликтной ситуации в Центре подготовки космонавтов (ЦПК), из-за которой отряд космонавтов покинул Юрий Лончаков?

— В любом коллективе всегда возникают какие-то вопросы. Нужно сделать так, чтобы все они решались в дружеском ключе, без конфликтных ситуаций. Если там какие-то нюансы были, то мы сейчас будем их изучать. В ближайшее время я сам поеду в ЦПК, буду встречаться с отрядом, выслушаю их пожелания. Наш отряд космонавтов — это элитное подразделение, уникальное, таких в мире больше нет. И нашим государством делается всё, чтобы у ребят было всё самое достойное.

Владимир Владимирович, к слову, вопросы отряда космонавтов также держит в поле зрения. И я думаю, что Юрий Валентинович (Лончаков) ушел оттуда не из-за конфликтной ситуации. Могу заверить: здесь все заинтересованы, чтобы в дальнейшем в отряде космонавтов всё было хорошо. И мы сделаем для этого всё, что необходимо.