Это был последний рейс перед отпуском
- Есть ли новости о расследовании катастрофы?
- Нет. Расшифровки черных ящиков еще не делали. Вы знаете, в Судане говорят: 'Подожди 5 минут'. Это значит, пройдут часы. Но если они что-то все-таки через пару часов сделают, это очень быстро. Своей аппаратуры у них нет, это значит, что черные ящики куда-то должны везти.
- Почему вы не полетели вместе с экипажем?
- Мы ведь уже в отпуск собрались. Ребята полетели в последний рейс в Джубу, а я остался собирать оставшиеся на вилле вещи: телевизор, компьютер: Только поэтому меня не было с ними. А мои личные вещи и документы уже были в самолете. Домой мы готовились вылететь вечером этого же дня. Российский экипаж, который должен был нас заменить, уже прибыл в Хартум. Эта четверка тоже должна были отправиться в Джубу вместе с ребятами в так называемый вывозной полет - ознакомиться с маршрутом. Выходит, они, как и я, в рубашке родились. Сейчас они сидят и ждут самолет. Они меня уговаривали с ними поработать, у меня ведь большой опыт. Но я отказался.
- С нашим земляком Анатолием Курочкиным вы были хорошо знакомы?
Он мне был как старший брат. Служили с ним в одном экипаже с 1980 года. Вместе прошли Афганистан, Анголу, Конго: Мы жили как одна семья. Это боль не только для нас, но и для Судана. Нас многие знали, ведь там жизнь на авиации держится. Город плакал:
- Говорят, это чудо, что самолет не упал на жилой квартал?
Ребята его сумели увести от густонаселенного района, и он упал на пустырь между домов. Обломки были в какой-то сотне метров. Суданцы ребятам должны памятник поставить.
- Вы видели момент катастрофы?
Слава богу, нет. А так бы кончился на месте. Это очень страшно.
Полк расформировали, и меня выставили за ворота
- Как вы попали в Африку?
Мы служили в витебском полку транспортной авиации. В 1996 году его расформировали и нас отправили на пенсию. Мне было 38 лет. Представляете, списали здоровых мужиков, профессионалов! Так мы и оказались в Африке. На родине мы были никому не нужны и поэтому отправились в Африку. Если ты свою жизнь, свою мечту посвятил авиации, то разве можно на всем поставить крест и уйти на другую работу?
- Вы пробовали устроиться в Беларуси?
Пробовал. Но начальник отдела кадров авиакомпании, которую тогда создавали, мне сказал: 'Нам нужны специалисты'. Я опешил: 'А я кто?'. И услышал, что мне дают пенсию, а им надо своих специалистов с 'Аэрофлота' устраивать. И по моей специальности на Ил-76 пошли люди, далекие от этой техники. Их неизвестно где и неизвестно как переучивали. А мне предложили идти сторожем в гаражный кооператив. И я отправился в Африку.
- Какие впечатления от Судана?
Хорошие условия для работы, прекрасные люди, но нищета страшная. Все привозное: от гвоздя до автомобиля. Если русские летчики уйдут, то на замену они никого не найдут. Западные пилоты привыкли работать во всем беленьком на всем готовеньком.
- Климатические условия тяжелые?
Жара неимоверная. Однажды взял градусник и на солнце он показал 67 градусов.
- У вас было предчувствие трагедии?
Не было. И я так думаю, ребята сами не поняли, что произошло
- Проблема с самолетом?
Не думаю, там такие древние летают, что просто ужас. С нашим не сравнить.
- Но ваш самолет был в порядке?
Это не наш был самолет. Мы свой на ремонт отправили. По правилам после 330 часов налета самолет ставят на регламентные работы. А на другом Ил-76 не было экипажа, и нас уговорили сделать хотя бы три рейса. Это был третий.
- Проблемы с этим самолетом возникали?
Нет. В Интернете пишут про такие перегрузы, что диву даешься. Там перегруза не было и в помине. И когда ты после шести месяцев работы улетаешь домой, то разве будешь рисковать жизнью и перегружать его?! Мы же не идиоты.
Уже звонят из африканских стран и предлагают работу
- В Сомали тоже погибли ваши друзья. Тогда Ил-76 сбили ракетой. Может быть, и здесь что-то похожее?
Не знаю, я момент катастрофы не видел. Но, думая о ее причинах, сломал себе и голову, и сердце. Все ведь мгновенно происходит, скорости большие. Вы видели ИЛ-76? Такой самолет нельзя не любить. Это был НАШ ДОМ!
- Как вы выбирались из Судана?
Спасибо российскому консулу Евгению Аржанцеву. Это удивительный, замечательный человек. Надо было найти гробы, оформить документы на ребят, свидетельства о смерти: Это все очень непросто.
- Вы еще вернетесь в Африку?
Тяжело мне сейчас об этом говорить. Я с этими ребятами столько всего прошел: Смогу ли я работать с другим экипажем: Не знаю. Мне уже звонят из многих африканских стран и предлагают работу.
А в это время
Александр Зайцев: В Судане очень сложные аэродромы
После трагедии в Судане в редакцию обратился Александр Зайцев. Он был членом погибшего экипажа, а во время катастрофы находился в отпуске. В 'Комсомолку' он позвонил из своей квартиры в Каунасе.
- Ну что тут скажешь, повезло мне, - вздыхает Александр Зайцев. - Ушел в отпуск, потом попал в больницу и остался еще подлечиться. Сейчас вот вспоминаю ребят. Экипаж у нас был еще тот: я - Зайцев, командир - Уткин, бортинженер - Курочкин: Это был легендарный экипаж, который знала вся Африка.
- В чем была опасность полетов в Судане?
- Аэродромы там сложные: с короткими полосами, требующими повышенного внимания. Много проблем создают пыльные бури. Частые грозы. За три дня до гибели моего экипажа разбился Ан-12 с украинскими и российскими летчиками. Самолет попал в грозу.
- Одной из причин катастроф советских самолетов в Африке называют изношенность авиационного парка.
- В нашей фирме с техническим состоянием самолетов все было в порядке. Все системы проходили серьезный контроль.
- Сколько лет было Ил-76, на котором вы летали?
- Он довольно молодой - выпущен в 90-х.
- В каких условиях вы жили?
- Конечно, с Европой не сравнить. Африка есть Африка. Но нам была предоставлена вилла со всеми условиями для нормальной жизни. Люди, кстати, в Судане
очень миролюбивые. В любое время дня и ночи мы спокойно гуляли по городу. Дополнительно к зарплате каждому платили по 15 долларов в день. Этого хватало, чтобы поесть, купить себе соки, фрукты.
- Если не секрет, сколько вам платили?
- Ну, это по-разному. В среднем около 2 тысяч долларов.
- От чего зависит заработок?
- От налета часов. В месяц выходило где-то 80 часов в месяц. Это нормально. В 'Аэрофлоте' норма была 70, но врачи, по-моему, разрешали летать до 83-х. В прошлом году я налетал 640 часов. Это небольшая нагрузка. Отпуск был полтора-два месяца.
- Всем членам погибшего экипажа было за 50. Может быть, и поэтому трудно найти работу в СНГ?
- Ну, я бы не сказал, что мы такие уж старики. В России разрешено летать до 60-ти лет, если ты проходишь комиссию.
- После этой катастрофы вы наверняка в Судан не вернетесь?
- Почему?! Вернусь.
- А семья у вас есть?
- Конечно. У меня двое детей. Сын тоже летчик. Он работает в Латвии, летает на аэробусе А-320.
- Не боитесь?
- А вы спросите, не боится ли водитель садиться за руль автомобиля? На дорогах гибнет больше, чем в воздухе. Но самое главное - это моя работа.
Есть Вопрос
Почему бывшие советские летчики работают в Африке?
Поговорив с опытными белорусскими пилотами, которые знают специфику работы и на просторах бывшего Союза, и в Африке, мы пришли к таким выводам:
В Африке работают те, кто не смог трудоустроиться у себя на родине. Либо не востребована его специальность, либо не устраивает зарплата.
На африканском рынке большой парк советских самолетов, которые приспособлены к работе в тяжелых условиях. Их там столько, сколько нет нигде. А значит, именно там востребованы специалисты, знающие эту технику.
Можно попробовать найти работу в России. Но там парк советских самолетов стремительно уменьшается, а иностранных - возрастает. На иностранные надо переучиваться. К тому же в России выше требования к знанию международных правил полетов и английского языка.
Возрастной ценз. На работу стараются взять специалистов не старше 50-ти лет. А стариков переучивать не хотят.
Молодые находят себе работу ту, которую хотят. А африканцы с удовольствием берут на работу опытных советских летчиков, потому что они настоящие профессионалы - могут летать в любых условиях.
Не все бывшие военные специалисты смогли перейти в другой мир гражданской авиации, не смогли приспособиться к новым требованиям и условиям работы.