СЕВАСТЬЯНОВ: Действительно, основной сегодня наш космический промышленный потенциал базируется на разработках 1960-80-х годов, то есть мы сегодня запускаем ракеты: и 'Союз' и 'Протон', и пилотируемые корабли 'Союз', и 'Прогресс', и даже ряд спутников, базовые модели которых были разработаны в период 1960-80-х годов.
В последующее время проходили модернизации этих изделий в части улучшения бортовой аппаратуры, но все равно философия заложена этого времени. Надо сказать, что в последнее десятилетие, тем не менее, был ряд новых проектов, реализован переход на новые технологии, в частности, ракетно-космическая корпорация 'Энергия' реализовала целый ряд новых проектов.
Прежде всего это спутники связи и телевидения 'Ямал', которые сегодня показали хорошие экономические характеристики на космическом рынке космической связи и показали окупаемость космических служб связи. Это совместный проект с 'Боингом', 'Кварнером', 'Морской старт', проект пусковых услуг на базе ракеты 'Зенит' и разгонных блоков производства РКК 'Энергия', разгонный блок. Это, конечно, ключевая тема. Наше главное направление - это пилотируемый космос, это строительство российского сегмента международной космической станции. Хотя, надо сказать, что здесь мы опираемся и на старые технологии (корабли 'Союз-прогресс) и на новые технологии, это уже создание новых модулей российского сегмента.
- Вы сказали слово "философия". Тут идет давний такой спор. Все же чему отдавать предпочтение: пилотируемым полетам или использованию автоматических средств для освоения космического пространства?
СЕВАСТЬЯНОВ: Надо отметить, что вообще автоматические аппараты и спутники связи и наблюдения появились после полета Гагарина. То есть о чем это говорит? Это говорит о том, что основной прорыв в технологиях идет на пилотируемом космосе потому, что пилотируемый космос задает максимальную планку. Но если опять же вернуться к слову 'философия', сначала, конечно, везде идет человек, потом идет автоматизация его труда. Если бы было наоборот, то сначала были бы роботы, а потом люди появились бы на свет.
Тем не менее, когда мы идем в новую область, начинаем только работать в новой области как познания, так и в промышленных областях, конечно, сначала идет человек, а потом идет период уже совершенствования труда, минимизация трудовых затрат, и появляются автоматы. Это касается также и космических объектов. Первые опыты работы реализовывал человек, дальше пошли спутники связи, спутники наблюдения, но сейчас мы переходим на следующую стадию развития - это промышленное освоение космоса, и опять роль человека в этом промышленном освоении космоса ,в производстве биоматериалов, полупроводников, освоении ресурсов Луны и других планет, конечно, роль человека будет первой. Сначала будет человек - потом автомат.
- А вот роль кооперации? Роль экономического сотрудничества в этой сфере между космическими державами? Насколько это необходимо сегодня?
СЕВАСТЬЯНОВ: Надо сказать, что, конечно, кооперация в совместных проектах очень усиливает уровень проектов. Явный пример - Международная космическая станция. Проект Международной космической станции, где участвуют США, Россия, Европейский союз, Япония, Канада. Здесь прошла большая интеграция разных технологий. Именно тех технологий, которые в одной стране есть, в другой нет. То есть собрали проект, используя все лучшее, что есть в разных странах.
- С миру по нитке?
СЕВАСТЬЯНОВ: Можно сказать, с миру по нитке, но на самом деле роль России в этом проекте очень существенна.
- То есть мы не на вторых, не на третьих ролях?
СЕВАСТЬЯНОВ: Я бы сказал так, что, конечно, если говорить прямым текстом, то сегодня мы можем внести свой опыт станции 'Мир', а здесь у нас во временных орбитальных станциях самый большой опыт, и конечно, сегодня опыт МКС базируется на опыте России прежде всего, и остальные страны используют этот опыт. Поэтому и распределение долей: Россия финансирует 6 процентов общей стоимости станции, а доля ресурса, который она может использовать, составляет 30 процентов. Это признают все участники.
- Вы ведь недавно из Питера вернулись? То есть вы участвовали в XI Международном экономическом форуме. Был там интерес у инвестора? Там ведь какие-то умопомрачительные суммы были заключены: контракты, сделки, договоренности? К вашей сфере был интерес у инвесторов или это у вас такая сфера, куда частным инвесторам путь заказан и государство должно обходиться своими силами?
СЕВАСТЬЯНОВ: Откровенно говоря, мы космическим блоком участвовали первый раз в этом форуме, хотя форум был уже одиннадцатым по счету. Я хочу сказать, что на нас он произвел довольно большое впечатление с точки зрения масштабности и уровня участников. Мы первый раз участвовали.
На самом форуме мы выставляли и существующий спускаемый аппарат корабля 'Союз', который прилетел из космоса, и многоразовый корабль 'Клипер', и конечно, мы видели интерес у многих участников к этому проекту, тем более что мы сегодня именно новый ракетно-космический комплекс 'Клипер' уже разрабатываем как систему, которая должна быть экономически эффективна. То есть мы выходим также, как в спутниках связи мы реализовали задачу окупаемости проектов, так мы сегодня проект технических требований закладываем так, чтобы система 'Клипер' была также окупаема на космическом рынке. Здесь мы реализуем много новых технологий. Мы используем принцип многоразововсти. За счет этого мы планируем снизить себестоимость полета человека в космос в три раза по отношению к кораблю 'Союз' и доставку грузов в четыре раза по отношению к кораблям 'Прогресс'. Поэтому в этом смысле интерес у участников был.
комментарии (0):
ЭКСПОРТ НОВОСТЕЙ/RSS