Трагедия в небе над Черным морем невольно напомнила о событиях, произошедших 1 сентября 1983 года на Дальнем Востоке, когда советский истребитель Су-15 двумя ракетами "воздух - воздух" сбил вторгшийся в воздушное пространство СССР Boeing 747 южнокорейской авиакомпании KAL, выполнявший рейс Нью-Йорк - Сеул. Самолет, на борту которого, по официальным данным, находились 269 пассажиров и членов экипажа, упал в Татарский пролив с высоты 11 тысяч метров. Тела погибших, если верить официальным заявлениям советской стороны, так и не были найдены.

Одним из первых к сбитому Boeing, лежавшему на глубине 174 метра, спустился водолаз-глубоководник Вадим Кондрабаев, хранивший молчание 18 лет. На встречу с журналистами "Итогов" он пришел с небольшой черной сумкой. В ней несколько раритетов: вещи с того самого Boeing. Водолаз с гордостью продемонстрировал нам вилки и ложки с символикой KAL, мячи для гольфа и самые главные реликвии: большой древнеегипетский крест - символ вечной жизни - и небольшую Библию на английском языке, которую он нашел на дне в кармане плаща, запутавшегося в обломках самолета.

- Вы понимали, чем рисковали, когда собирали на дне эти "сувениры"?

- Желание оставить какую-то память о нашей секретной миссии было сильнее страха перед КГБ. Мы прекрасно понимали, что за такие проделки могут отдать под суд. Когда настали тяжелые времена, я хотел продать свою коллекцию в Москве. Походив по вернисажам и рынкам и не найдя покупателей, решил плюнуть на это дело. Кстати, не жалею - хоть какая-то память осталась.

- Как вы оказались на месте падения Boeing?

- Ночью 10 сентября 1983 года, когда мы с коллегами работали на водолазно-спасательном судне "Спрут" в Баренцевом море, к нам подошел авианосец. С него сообщили, что я и еще 16 водолазов срочно летим на Каспий. Однако вместо Каспия мы сели в Москве на аэродроме "Чкаловский". Заправившись, наш военно-транспортный самолет снова взлетел и лег на неизвестный нам курс. Сели в Южно-Сахалинске. Оттуда автобусами в Холмск - на водолазную базу "Арктикморнефтегазразведка". Затем на несколько недель о нас словно забыли и лишь в конце сентября перебросили на буровое судно "Михаил Мирчинко". Там был водолазный комплекс, который и стал нашим домом на целый месяц.

- Вы не знали о том, чем вам предстоит заняться?

- Конечно, нет. Никто нам ничего не объяснял. Только начав тренировки в барокамере, мы узнали о том, что спускаемся к сбитому южнокорейскому Boeing. Для его опознания нам показали старый потрепанный карманный календарик с иероглифами, на котором был запечатлен тот самый Boeing.

- Вы сразу же начали погружения?

- Сначала с борта "Мирчинко" на дно спускали видеокамеру, а потом решили использовать водолазный колокол, где один из водолазов смотрел направо, второй - налево, а третий и четвертый - вниз, прямо под колокол. На третий день погружений мы заметили на дне кучу обломков. Нам было приказано покинуть колокол и начать собирать весь этот мусор. Особенно интересовали радиодетали, обломки аппаратуры, документы, да и вообще все, что там было. Все складывалось в корзину, сваренную из металлических прутьев и прикрепленную к колоколу.

- Вы своими глазами видели самолет?

- Назвать это самолетом сложно. Самые крупные обломки были размером не больше квадратного метра. Несмотря на то, что на борту, как говорят, находилось большое количество пассажиров, мы не нашли ни одного тела, за исключением лишь одной оторванной кисти руки в черной перчатке. Мы не увидели ни одного иллюминатора или кресла. Единственным фактом, указывающим на то, что на дне лежит разбившийся самолет, была стойка шасси.

Мы нашли очень много вещей - рваную одежду, косметику, аудиоплееры, детские игрушки, ложки, вилки, спасательное оборудование с маркировкой KAL. Но некоторым находкам не смогли дать объяснения. Например, была найдена совершенно новая пудреница в коробке, но с треснутым зеркалом, как будто его кто-то специально заранее разбил.

- А "черные ящики" вы искали?

- Где-то на пятый день поисков мы обнаружили магнитофонную ленту. Пошли по ней и обнаружили, что она идет из какого-то ящика. Сообщили наверх. Что тут началось! Поступил приказ немедленно поднять этот ящик. Позже нам объяснили, что мы нашли один из четырех бортовых самописцев самолета. Кстати, где-то в недрах спецслужб наверняка есть снятый нами фильм: с самого начала мы фиксировали все происходящее на видеокамеру, спрятанную в самодельный герметичный бокс. Однако кто-то на нас настучал и как-то вечером всех "кинематографистов" вызвали в особый отдел на борту корабля. Там серьезный человек в штатском попросил все немедленно сдать ему и больше никаких съемок не производить.

- Вы уверены, что работали именно на том самом Boeing?

- Мне до сих пор трудно в это поверить по той причине, что от людей, якобы находившихся на борту, должно было что-то остаться. Мы работали под водой почти месяц по пять часов ежедневно и не нашли ни одного чемодана, ни даже ручек от них. А ведь багаж есть на любых авиарейсах. Мы либо могли работать на останках, уже отфильтрованных спецслужбами, либо, что я также не исключаю, в самолете вообще не было пассажиров, а салон забили мусором.

- Вы не исключаете, что до вас на дне могли основательно поработать водолазы спецслужб?

- Вполне может быть, что несколько мини-подлодок с военными водолазами спустились на Boeing еще до нас и все собрали, а остальные части разрушенного лайнера разбросали или оставили там, где им было нужно, а потом вызвали нас для отвода глаз. Тогда ведь за этим самолетом охотились и японцы, и американцы. Последние даже прослушивали наши переговоры под водой с помощью специальных радиобуев, сбрасываемых с вертолетов и боевых кораблей, курсировавших неподалеку. Поэтому начальство нам все время повторяло, чтобы мы много под водой не болтали. Бывало, работаем, а тут их акустики через радиобуй такой писк дадут, что едва барабанные перепонки не лопались. Тогда следовала команда к всплытию. Пока мы отдыхали, наши военные оттесняли американские корабли, а однажды пошли на хитрость. Смастерили некое подобие "черного ящика" и выкинули его на глубину 600 метров в нескольких километрах от "Мирчинко". Для видимости послали в тот район боевые катера и рыболовецкие траулеры. Слышим по радио - американцы на весь мир кричат, что нашли Boeing. На их авианосец стали прилетать вертолеты с журналистами и сенаторами, а один вертолет даже грохнулся в воду.

- Так где же все-таки могли быть тела погибших пассажиров?

- Меня тоже занимает этот вопрос. Ведь даже если для сбора останков с Boeing были использованы рыболовецкие тралы, то за месяц просто невозможно собрать тела всех погибших. Правда, в конце экспедиции один из военных на "Мирчинко", заметив, что я очень любопытный и хочу все-таки найти ответ на вопрос, где же трупы, сказал: "Крабы съели". Может, это и так - еще при первом спуске мы заметили на дне огромное количество крабов.

- Когда закончилась ваша миссия?

- 29 октября. За работу нам заплатили по 200-250 рублей и попросили много не болтать. Доходило до смешного. Прилетаем в Москву, а достаточного количества билетов на рейс до Мурманска нет. Выходит, всем надо лететь разными рейсами. Тут наш старший группы подходит к какому-то аэропортовскому начальству и говорит: "Вот ребята на корейском Boeing работали, надо бы их всех вместе домой отправить, а то поодиночке напьются, начнут языками болтать". Билеты сразу же нашлись.

- Вас как-то наградили за работу?

- В 1984 году вышел приказ Главкома ВМФ адмирала Горшкова, в котором он выразил всей нашей команде личную благодарность. Эту благодарность мне и записали в трудовую книжку.