— Можно ли сказать, что у «Трансаэро» есть еще шансы на спасение?
— У любой компании, которая хочет работать, такие возможности есть. Другой вопрос — это долговая нагрузка. Очень важно в нынешней ситуации, что при помощи «Аэрофлота» не пострадали пассажиры. И все обязательства фактически уже выполнены. А дальше уже клуб кредиторов и новые акционеры авиакомпании вправе решать будущую судьбу компании.
— Если кредиторы вложат 30 млрд руб. в «Трансаэро», такая возможность сегодня была допущена, как это дальше повлияет на деятельность перевозчика?
— Росавиация сказала, что в случае выполнения всех обязательств как госрегулятора авиакомпания может получить свидетельство эксплуатанта в течение 70 дней. Другой вопрос, что опять-таки те долги и согласие других кредиторов компании еще до конца не понятны для участников рынка, но в любом случае банкротство — это всегда наихудший выход из ситуации, который приводит к потере денег прежде всего кредиторов.
Есть мировой опыт, когда компании не только в Америке, но и в Европе банкротились, и после возникали новые альянсы. Например, все мы помним историю австрийских авиалиний SWISS, когда группа Lufthansa смогла консолидировать. Такая же история была и в группе Oneworld, когда British Airways помогала Iberia. Сейчас помогает Etihad Alitalia и другим перевозчикам. Поэтому путь на самом деле лежит в другом — в консолидации рынка. И если S7 готова своими акциями гарантировать кредиторам будущее этой компании, то это возможный путь развития.
— Просто про дальнейшие пути развития компании хотелось бы поговорить более подробно. Непонятно, по какому пути будет развиваться, будет ли слияние с группой Siberia, с компанией S7, будет ли это отдельный перевозчик, который останется на рынке, получит новую лицензию, удастся ли урегулировать все эти долговые обязательства. Потому что долг 250 млрд, вложить собираются 30 млрд, но с другой стороны, с кредиторами будут вести переговоры о списании долга. Вот какой вариант вам кажется наиболее актуальным?
— Наиболее актуальный, что группа S7 будет создавать дочернюю компанию и инвестировать в нее в том числе, так как кредиторы получают какую-то надежду на возвращение своих денег. S7 — это очень сильная группа, ей управляют профессиональные топ-менеджеры в авиации. И в этой ситуации есть место для любой компании, тем более никакой монополизации рынка нет. У «Аэрофлота» действительно есть сейчас годовые обязательства, «Аэрофлот» вложил 17 млрд в спасение пассажиров «Трансаэро».
— А как вы считаете, государство пойдет на подобные условия, потому что кредиторы сказали, что только на условиях госгарантии они вложат эти деньги и будут заниматься спасением компании, или государство не будет такую нагрузку нести?
— Это очень спорный вопрос, потому что, кстати, в истории с «Аэрофлотом» государство не помогает «Аэрофлоту», это личные деньги акционеров «Аэрофлота», которые они направили на спасение пассажиров. А ведь «Трансаэро» получала 9 млн госгарантии, она, к сожалению, не помогла этой авиакомпании, поэтому в сложное экономическое время использовать государственные деньги на такое крайне сложно будет.
— Дмитрий Львович, поясню, пожалуй: идет речь только о госгарантиях, не о том, что государство будет вкладывать деньги, то есть государство будет гарантировать, что эти деньги вернутся, если компания обанкротится в итоге.
— Я бы сейчас не перекладывал на плечи государства такие обязанности, потому что я не верю в то, что в текущей экономической ситуации все-таки такое одобрение будет получено. Если частный бизнес может самостоятельно, а есть и кредиторы, которые готовы вложить деньги в новую компанию, это их право, и при профессиональной поддержке топ-менеджеров S7 у них должна получиться новая авиакомпания.
— Но получается, что государству выгоднее обанкротить компанию? Об этом не раз уже говорили в правительстве. А кому в первую очередь выгодно спасти «Трансаэро»?
— Есть заинтересованные лица, которые хотят увеличить свою долю, сеть маршрутов расширить, сделать дальнемагистральные перелеты, и здесь интересно прежде всего группе S7 такое развитие событий.
— «Аэрофлот» будет какую-то выгоду получать от этого?
— «Аэрофлот» должен сначала вернуть деньги, которые они потратили за эти два месяца. «Аэрофлот» в любом случае сейчас является консолидатором рынка, и в этом нет никакой трагедии, на всех мировых рынках есть такие крупные консолидаторы. Монополии никакой нет, доля «Аэрофлота» контролируется Антимонопольным комитетом.
комментарии (1):
ЭКСПОРТ НОВОСТЕЙ/RSS