Без военной приемки

Старт ракеты-носителя «Протон-М» № 53543 с разгонным блоком 11с 86103 № 2л, блоком космических аппаратов «Глонасс-М» № 47 осуществлен 2 июля в 5 часов 38 минут 21 секунду декретного московского времени со стартового комплекса 8п882к (пусковая установка № 24) космодрома Байконур. Пуск завершился аварией ракеты космического назначения на 33-й секунде полета.

Разрушение конструкции и падение составных частей произошли за пределами стартового комплекса. Жертв и разрушений нет. На месте падения образовалась воронка размером 40х25 метров, глубиной до пяти метров. Зафиксировано возгорание растительности на площади около пяти гектаров. Обнаружены локальные загрязнения остатками компонентов ракетного топлива. Мероприятия по ликвидации последствий аварии и экологический мониторинг проводились российскими и казахстанскими специалистами. Отобранные пробы воздуха, почвы и воды показали отсутствие превышения допустимых норм концентрации компонентов ракетного топлива (КРТ) и продуктов его деструкции. Работы по детоксикации загрязнения будут продолжены до необходимого снижения содержания КРТ.

В целях выяснения причин аварии решением Роскосмоса и Минобороны 2 июля образована межведомственная комиссия. В ее состав вошли представители Роскосмоса, Войск ВКО, головных научно-исследовательских организаций ракетно-космической промышленности и Минобороны России. Комиссией проведен комплексный анализ конструкторской, технологической и эксплуатационной документации ракеты-носителя «Протон-М», детально изучены телеметрическая, траекторная фото- и видеоинформация, полученная при проведении пуска. Рассмотрен процесс изготовления и испытания ракеты-носителя и ее составных частей в ГКНПЦ имени М. В. Хруничева и на предприятиях кооперации. Проанализированы вопросы транспортировки, хранения, подготовки изделия на технических и стартовых комплексах. Исследована найденная после аварии материальная часть, проведен ряд экспериментов и проверок.

Установлено, что ракета-носитель «Протон-М» изготовлена по госконтракту от 20 марта 2010 года между Минобороны России и ГКНПЦ имени М. В. Хруничева в рамках федеральной целевой программы «Глобальная навигационная система». Ракета собрана, укомплектована и прошла испытания с положительными результатами. При этом было допущено 19 отступлений от конструкторской и технологической документации, оформленных соответствующими карточками. Подготовка составных частей на технических комплексах, нейтрализационной заправочной станции, стартовом комплексе проводилась в соответствии с эксплуатационной документацией. Нарушений технологической дисциплины в ходе подготовки не выявлено. Качество компонентов ракетного топлива соответствовало требованиям. Метеоданные и электромагнитная обстановка на момент пуска в норме. Предстартовый наддув базового окислителя горючего двигательных установок первой, второй и третьей ступеней, переход на бортовое питание согласно циклограмме пуска.

Запуск и начало работы двигательной установки первой ступени прошли штатно. Двигатели функционировали стабильно до момента падения ракеты. Система управления действовала планово. Формирование сигнала контакт-подъема с КП произошло до фактического схода ракеты-носителя с опор пускового устройства, примерно на 0,4 секунды раньше расчетного времени.

Через 6,8 секунды от сигнала с КП стали наблюдаться резкий рост значений управляющих воздействий на рулевые машины 1, 3, 4, 6-го двигателей и их поворот до предельно допустимых углов. Рули поворота рулевых машин по каналу рыскания достигли максимальных значений (7,5 градуса). Было зафиксировано формирование признаков превышения предельных значений углов. Возмущения по каналу рыскания автоматом стабилизации парированы не были. Вследствие этого на 12,733 секунды от сигнала КП сформирована команда «Авария ракеты-носителя».

Анализ показал: наблюдавшийся с начала полета неустойчивый расходящийся процесс по параметрам движения в канале рыскания связан с внештатным функционированием трех датчиков угловой скорости (ПВ-301). Сигнал этих датчиков имел знак, противоположный угловой скорости ракеты-носителя по данному каналу. То есть не соответствовал фактическому движению ракеты-носителя.

Для установления причин неправильного функционирования датчика комиссией проведен анализ технологической документации, процесса изготовления, установки и испытаний приборов ПВ-301 на предприятиях-изготовителях, в частности в саратовском филиале федерального государственного унитарного предприятия «Научно-производственный центр автоматики и приборостроения имени академика Н. А. Пилюгина» – производственном объединении «Корпус» (ФЛ ФГУП «НПЦАП»-«ПО «КОРПУС»), куда направлена группа специалистов. Проверка показала, что установка ПВ-301 производится в хвостовом отсеке второй ступени ракеты-носителя на кронштейн в соответствии с технологическим процессом. Но документация не регламентирует контрольных действий по определению направления установки прибора кроме визуального контроля. Каждый прибор монтируется на четыре шпильки.

Налицо недостатки технологического процесса монтажа. Отсутствует наглядная информация об установке прибора на кронштейн. В случае несовпадения штифта с отверстиями под него процесс не контролируется, в том числе не смотрят за направлением стрелок на верхней поверхности корпуса, которые определяют правильное положение прибора на кронштейне. Существует возможность установки прибора с разворотом на 180 градусов. Эксперимент это подтвердил так же, как и плотное прилегание (после затяжки гаек) прибора к поверхности кронштейна. Стыковка штатных кабелей к неправильно смонтированному прибору не вызывает сильного обратного сопротивления кабельного ствола и кабельных жил.

На месте падения ракеты был организован поиск матчасти приборов ПВ-301. Комиссией установлено, что на стыковочных поверхностях трех из шести приборов ПВ-301 имеются характерные следы силового воздействия. Все это подтвердило факт неправильной установки трех приборов ПВ-301 на ракету-носитель «Протон-М».

Выводы. Причиной аварийного пуска является неправильная установка датчика угловых скоростей по каналу рыскания, произведенная на предприятии ГКНПЦ имени М. В. Хруничева. Применяемые способы и методы контроля в ходе наземной подготовки и испытаний, действующая конструкторская, технологическая и эксплуатационная документация не позволяют выявить неправильную установку датчиков ПВ-301 на ракете-носителе. Комиссией предложено НПО «Техномаш» разработать перечень рекомендаций по изготовлению изделий ракетно-космической техники, требующих фото- и видеорегистрации, откорректировать соответствующий ГОСТ. ГКНПЦ имени М. В. Хруничева совместно с предприятиями кооперации разработать план мероприятий по проверке существующего задела ракет «Протон-М».

Головным предприятиям – разработчикам, изготовителям изделия провести анализ полноты и достаточности имеющихся перечней критических элементов и особо ответственных операций, в том числе снятых с контроля военными представительствами (ВП) Минобороны. ГКНПЦ имени М. В. Хруничева совместно с ФЛ ФГУП «НПЦАП»-«ПО «КОРПУС» изменить конструкции корпуса прибора ПВ-301 и кронштейна с целью невозможности их неправильной установки. Ввести фото- и видеорегистрацию установки прибора на кронштейн, а также стыковки разъемов бортовой кабельной сети. Совместно с ВП МО РФ уточнить перечень и порядок контроля особо ответственных операций при изготовлении и испытании изделий ракетно-космической техники.

До 2010 года операция по установке ПВ-301 осуществлялась под контролем военной приемки. Сегодня этого нет. Монтаж выполняет рабочий участка. Мастер проверяет его работу, а представитель ОТК контролирует обоих и делает запись в соответствующий журнал. Фамилии этих должностных лиц установлены, но они вину свою не признают, утверждают, что все провели в соответствии с предыдущими технологическими картами. Однако комиссией однозначно установлено, что факт неверной установки был. Датчики угловых скоростей оказались повернуты на 180 градусов. Рабочий, который выполнял эту операцию, – молодой выпускник технического колледжа.

Александр Лопатин,
заместитель руководителя Роскосмоса, сопредседатель госкомиссии

Причины неоднозначны

Приборы ПВ-301 появились впервые именно на ракете «Протон-М». Они показали свою надежность. На сегодня саратовским предприятием выпущено уже свыше 70 таких комплектов.

Особенностью запуска ракеты явилось то, что контакт подъема, который по существу является командой на пуск, зафиксирован на 0,4 секунды раньше. Но причина появления этого контакта однозначно не выявлена. Проводится дополнительный анализ, в том числе отдельных элементов и агрегатов пусковой установки. Мы считаем, что появление этой преждевременной команды на пуск не является причиной аварии. При повторном опросе контроллеров двигателей, когда они уже вышли на режим главной тяги, эта команда была снята и пуск мог быть выполнен без неприятных последствий, что показал проведенный эксперимент на моделирующем стенде.

В то же время в канале тангажа видно некое повышение угла тангажа в связи с отработкой программы увода от пусковой установки, но есть очень хорошее совпадение показаний датчиков угловых скоростей по тангажу и показаний, которые снимались гиростабилизированной платформой. Все проверки, связанные с установкой и работой прибора ПВ-310 после его изготовления на заводе, в дальнейшем сводятся только к тестированию его электрической работы без выяснения и определения полярности. То есть технически не существует средств, которые позволяли бы физически создать условия работы этого прибора в полете, что связано с серьезными материальными затратами. Наш эксперимент по установке прибора показал, что можно вдавить штифты в тело кронштейна и поставить приборы неправильно. Отпечатки этих штифтов отчетливо видны на приборах, которые были доставлены с упавшей ракеты. Эта операция проводилась с нарушениями технологии. Есть замечания и по конструктиву. Четыре отверстия под шпильки, на которые ставится этот прибор, сделаны по квадрату, что в принципе дает возможность развернуть его на 180 градусов. А значит, так называемая защита, которая должна быть заложена в конструкторской документации, до конца не предусмотрена.

Ракета-носитель «Протон-М» в 2001 году вышла на стадию летных испытаний. Это модернизированная ракета с улучшенными характеристиками, на которой используются цифровая система управления, форсированные двигатели, усовершенствованная телеметрия, ряд агрегатов из композиционных материалов. Она в целом запускалась 74 раза и имела всего два аварийных пуска, включая нынешний. Прямой зависимости аварийных пусков с количеством карточек разрешений не выявлено. Одной из самых серьезных причин, приведших к снижению качества работ, является отстранение от контроля органов военной приемки, снижение выполняемых ею функций. В том же ГКНПЦ имени М. В. Хруничева в 1994 году в военной приемке работали 238 человек, из них 82 офицера. Сегодня ВП состоит из 10 офицеров и 39 гражданских лиц. 82 процента операций, которые раньше контролировались ВП по ракете «Протон-М», сегодня вне зоны ее ответственности. Можно спорить, но практика не только советская, но и начальная российская показывает, что ВП – эффективный инструмент в осуществлении независимого контроля. Сейчас принято решение о восстановлении военной приемки. Прежде всего она должна возродиться именно на такого рода предприятиях.

Что касается кадров ОТК, то сегодня растет число тех, кто работает всего два – четыре года, и тех, кому уже далеко за 60 лет. Это говорит о том, что среднее звено наиболее квалифицированных специалистов (в силу определенных событий 90-х годов) было вымыто и не восстановилось. Остаются острыми и проблемы подготовки профессиональных кадров, связанные с тем, что система профтехучилищ в стране передана на уровень муниципальных ведомств, которые предметно этими вопросами не занимаются.

Юрий Коптев,
руководитель группы независимых экспертов

Меры принимаются

На мой взгляд, основная вина всего того, что произошло, лежит на конструкторах и техническом персонале. Первые не предусмотрели неправильную установку трех датчиков угловых скоростей. А ведь только они знали, что этот датчик на стартовом столе уже не проверишь. Чтобы это сделать, саму ракету пришлось бы наклонять. Вторая причина – технологическая. Не определено жестко место установки приборов. Их можно устанавливать как в составе одной ступени ракеты, так и когда она уже собрана целиком. Проверить правильность установки очень сложно. Таким образом, сочетание этих двух причин привело к ошибке, которая переросла в аварию.

Когда разговаривал с рабочим и мастером, которые устанавливали датчик, они сказали, что не представляли, к каким последствиям все это может привести. Это говорит о недостаточной работе с персоналом на заводе. На предприятии низкий уровень заработной платы, одна из самых маленьких в отрасли – около 40 тысяч рублей. Отчасти проблемы связаны с тем, что в свое время в ГКНПЦ имени М. В. Хруничева решили сосредоточить около 40 процентов промышленности Роскосмоса. Получилось так, что руководство центра перестало заниматься своей основной площадкой и вытаскивало из предбанкротского состояния вошедшие в центр предприятия. В результате был ослаблен контроль за качеством продукции.

Для исправления ситуации принимается целый ряд жестких кадровых, организационных, технологических, других мер. На предприятиях отрасли повышен статус заместителей руководителей по качеству. На федеральные программы запусков мы создадим дирекции по взаимодействию с заказчиком, сопровождению изготовления изделий, какие уже давно действуют на коммерческих пусках. Разработаны программы по перевооружению производственных мощностей, вводу автоматизированных систем контроля качества. Совместно с Минпромторгом реализуются мероприятия по обеспечению ракетно-космической техники перспективной электронной компонентной базой. Созданы дополнительные рабочие группы по проверке космических аппаратов, пуск которых планируется. Принимаются меры по восстановлению военных представительств. Все это должно дать соответствующий результат.

Владимир Поповкин,
руководитель Роскосмоса
 
Преступная халатность

Мы обсуждаем резонансную аварию, которую жители Российской Федерации, других стран мира видели в прямом эфире. У нас давно не было такой аварии, фактически на старте космического корабля. Поэтому версии, которые мы рассматриваем, могут опираться только на факты. Но в целом это серьезный повод, чтобы провести дискуссию о дальнейшем развитии ракетно-космической отрасли. Тем более что решением президента у нас создана еще одна комиссия, которая должна определить конфигурацию ракетно-космической промышленности и ее отношения с Федеральным космическим агентством. Эта работа идет параллельно, поэтому многие вопросы придется рассматривать синхронно.

Обсуждая аварию с «Протоном-М», мы вынуждены возвращаться к извечным вопросам русской литературы: «Кто виноват?» и «Что делать?». Давайте и определимся.

Первое. Государственная комиссия выявила техническую причину аварии: неправильная установка датчиков угловых скоростей. Надо ответить на вопрос: почему при производстве штатной серийной ракеты – изделия с отработанной технологией изготовления стала возможна неправильная установка этих систем? Почему это не выявлено заранее и не устранено?

Второе. Весь процесс – от разработки до изготовления ракеты – жестко регламентирован. Почему же стали возможны столь нелепые технические ошибки. Причина этого – отсутствие технической дисциплины, порой преступная халатность должностных лиц, формальные, поверхностные меры, которые принимаются Федеральным космическим агентством для обеспечения качества серийно выпускаемой продукции, отсутствие материальной и административной ответственности предприятий и конкретных руководителей за результаты своей деятельности.

Третье. Мы анализируем масштабную аварию, но так и непонятно, кто виноват-то. Абстрактные конструкторы, абстрактные технологи, какие-то стрелочники, которые говорят, что они тут ни при чем, и плохо что помнят. А что предлагается взамен? Установить фото- и видеорегистраторы. Ну узнаем, кто этот брак допустил. Потом найдется еще одно объяснение: текучка кадров, недофинансирование, низкая зарплата. А дальше-то что? Нам проблемы решать надо, а не посыпать голову пеплом. Мы имеем обидные, досадные сбои на фоне в целом серьезных и масштабных мер, которые принимаются руководством страны, чтобы поднять ОПК в целом и ракетно-космическую отрасль в частности. Деньги огромные направляются в эти сферы, а вот меры, принимаемые Роскосмосом для обеспечения качества и надежности выпускаемой техники, к ожидаемому результату не привели. В связи с аварией «Протона-М» угробили шесть миллиардов рублей. По сути дела нанесли удар по репутации ракетно-космической отрасли и в целом промышленности России. Ведь освоение космического пространства, достижения в этой сфере – всегда вопрос престижа страны. Все с огромным вниманием (от бабушек и дедушек до представителей молодого поколения) наблюдали за этими достижениями, гордились ими. А теперь?

При объяснении причин говорят, мол, аварии были всегда: и во времена Сергея Королева, и после него. Это так, но вновь хочу подчеркнуть: «Протон-М» – штатная ракета. Сколько раз уже она у нас летала. Об этом говорил и Юрий Николаевич Коптев. В разных модификациях: в двухступенчатом варианте – 1965 год – четыре пуска (из них один аварийный), 1967–2012 годы – 310 пусков типа «Протон-К» (21 из них аварийный). В целом 388 пусков. Цифры подтверждают тот факт, что это штатная ракета. Ничего необычного в последнем запуске не было. Изделие создано по конструкторской документации, которая давно разработана. Но теперь выясняется: оказывается, у нас с помощью чьей-то матери и кувалды можно пришпандорить столь важный блок системы управления вверх тормашками. Значит, правы режиссеры американского фильма «Армагеддон», когда показывали нашего космонавта Андропова, который летает в космическом корабле в шапке-ушанке и молотком корректирует неисправности. Так и сегодня по сути дела с помощью молотка мы устанавливаем изделие на место.

С декабря 2010 года у нас произошло уже девять аварий. Причем большая часть при запуске космических аппаратов государственной принадлежности – шесть аварий. Это заставляет задуматься над тем, почему пуски, которые осуществляются в интересах государственных заказчиков, как правило, не имеют серьезного страхования. Может, этот факт тоже окажет влияние на ответственные организации за результаты пусков?

Мы обсуждали этот вопрос у председателя правительства. Принято решение – не может быть пусков без страхования. Это нонсенс. Страхование должно осуществляться за счет заказчика (коммерческого, государственного – неважно какого) и входить в общую стоимость пуска. Неужели это непонятно? Один миллиард 200 миллионов рублей стоит спутник системы ГЛОНАСС. Три у нас сгорели. А ведь это важнейшая навигационная система – основа суверенитета и безопасности России. И вот теперь мы сидим, думаем: когда и чем будем восполнять эту космическую группировку?

Видеокамеры можно, конечно, установить где угодно, хоть в каждом производственном помещении. Но, может, все-таки нужны иные решения – более серьезные, системные, глобальные. Проблема на самом деле в системе сложившихся отношений внутри отрасли. Количество неудачных пусков за последние два с половиной года убедительно говорит, что причины аварий гораздо глубже. Они носят системный характер и требуют не только организационно-технических мер, но и структурных преобразований промышленности, федеральных органов, которые отвечают за реализацию космической программы, всей системы их взаимодействия.

Выводы. Первое. Среди руководящего состава космической отрасли нет специалистов, имеющих опыт стратегического планирования и управления производством технических служб и ракетно-космической техники, в том числе в области ее надежности.

Второе. Функции заказчика, производителя и куратора космических систем до сих пор не разделены. Так же не определены главные политические цели космической отрасли. Чего мы вообще хотим от нее, какие задачи – глобальные, политические, прагматические – ставим перед собой. Бумаг много, в том числе и тех, что прошли через фильтр правительства, но толку мало.

Третье. Всякий раз при формировании космических программ надо задавать себе вопрос: зачем? Все говорят, что пилотируемая космонавтика нужна. Но зачем? Кому мы и что еще должны доказать. Что можем держать наших космонавтов на орбите сколь угодно долго? Доказали. Дальше-то что? По сути дела Федеральное космическое агентство самоустранилось от такой важной задачи, как стимулирование спроса на внутреннем рынке на космические услуги. Как будто оно отвечает только за пуски. Кто проецирует хотя бы организацию взаимодействия федеральных органов исполнительной власти и конкретных структур на рынке, чтобы люди могли в полной мере воспользоваться этими услугами? А ведь это и дистанционное зондирование Земли, и навигация, и коммуникации, и многое другое.

Четвертое. Слабо формируется научно-технический задел. Вы знаете, сколько в Соединенных Штатах Америки научных работ посвящено ракетно-космической технике с 2007 по 2011 год? 716. В Европейском союзе – 658. У нас – 139. А ведь мы глобальная космическая держава, которая запустила первый спутник, первого космонавта. Но у нас задел на самом деле скоро будет исчерпан.

Пятое. Отрасль плохо управляется. Зарплата низкая. Но она и будет невысокой, если у нас огромное количество предприятий занимается одним и тем же: фактически параллельно, синхронно работают над реализацией схожих задач. Сколько предприятий производит спутники – 10. В США – четыре, в Китае – два. При этом у нас они по ресурсу не выдерживают конкуренции с иностранными.

Шестое. Отсутствует единая техническая политика в космическом производстве. Практически все предприятия – это, образно говоря, натуральные хозяйства. Они плохо оснащены современным оборудованием, имеют слабое прикладное математическое обеспечение. Не решены вопросы материальной ответственности предприятий, руководителей за результаты их бурной деятельности.

Итак, если суммировать разговор и коротко назвать причины аварии, то это неэффективное управление, избыточные мощности, мутное понимание целей космической деятельности и тем более условий функционирования отрасли. На самом высоком уровне надо подумать над вопросом объединения космической и авиационной промышленности. С этой целью уже приступает к работе комиссия, которая должна сложить конфигурацию ракетно-космической промышленности. Считаю востребованной идею обсудить вопрос соединения прав единой технической политики, всего того, что делается как в космической промышленности, так и в авиационной. Тем более что в авиации сейчас расширяется потолок возможностей. Могут появиться летательные аппараты, работающие как в ближнем космосе, так и в воздушном пространстве. Мы должны использовать этот шанс. Второй такой возможности не представится. Поэтому надо определить географию ответственности новой объединенной ракетно-космической корпорации. И последнее. Государственная комиссия обязана не только вскрыть технические причины аварии, но и представить заключение виновности и ответственности должностных лиц предприятий промышленности, представителей Космического агентства. Рассмотреть вопрос финансовых потерь. На это, надеюсь, будет направлена и прокурорская проверка.

Дмитрий Рогозин,
заместитель председателя правительства Российской Федерации