Ответ на этот вопрос четко и внятно решен в  Конвенции о международной гражданской авиации еще в 1944 г.  Следуя общепризнанному принципу международного права – pacta sun servanda (договоры должны соблюдаться), закрепленному в Уставе ООН, 195 государств-членов ИКАО  применяют стандарты ИКАО в соответствии с предписаниями ст. 37 «Принятие международных стандартов и процедур» и 38 «Отклонение от международных стандартов и процедур» Чикагской конвенции  1944 г. в своих национальных правовых системах. Но эта реальность не интересна автору. Весь пафос  статьи направлен   на выявление и обоснование недостатков «Чикагской конвенции» и стандартов ИКАО.

Вопреки очевидному факту  последовательного и стабильного  применения государствами  с 1947 г. в своей национальной авиационной практике стандартов  ИКАО, автор пытается доказать, что соблюдение стандартов ИКАО не обязательно. Строятся эти  доказательства на «горючей» смеси общей теории права и доктрине административного права, что уже само себе одиозно и ненаучно.  Научная нелепость такого подхода состоит в том, что сущность и юридическая природа международного права совсем иная, чем общей теории права и административного права, и потому к нему не применимы чуждые  правовые понятия и определения, используемые для характеристики национального права. Автору этой правовой действительностью пренебрегает и использует аргументацию героя чеховского рассказа «Письмо к ученому соседу». Директор новой частной образовательной формации, демонстрирует новое правовое мышление опровергающее то, что давно уже всему мировому авиационному сообществу совершенно очевидно: если у государства есть желание идти в ногу с научно-техническим прогрессом,  а не прозябать в отсталости в области гражданской авиации и вести свои дела в области международных воздушных сообщений по правилам и процедурам ИКАО, как это требует Чикагская конвенция 1944 г., то для этого необходимо соблюдать стандарты ИКАО, правовой ключ к взаимодействию и взаимопониманию государств в области международной гражданской авиации. Стандарты ИКАО – правовой продукт общих усилий государств-членов, что образует их правовую ценность и ее благами пользуются все государства мирового авиационного содружества.  

В пику мировой доктрине международного воздушного права  и практике применения стандартов ИКАО, автор выдвигает и обосновывает свою теорию, сильно отдающую международно-правовой фобией. Главным в ней  является поиск следов вредного влияния международного права  на российские законы и правила.  Удивляет, что автору неизвестен порядок согласования государствами и ввода в действие Советом ИКАО Приложений к «Чикагской конвенции», направленных на  стандартизацию правил международной аэронавигации. Он пытается ниспровергнуть ИКАО с пьедестала регулятора, постоянно поддерживающего высокий уровень единообразия правил международной аэронавигации и внести смятение в ряды 195  государств-членов, простодушно верящих в силу стандартов ИКАО.

Россия присоединилась к Чикагской конвенции 1944 г. и  с тех пор также  их применяет и этим укрепляет и развивает свою гражданскую авиацию в соответствии с требованиями стандартов ИКАО. Такая правовая политика России позволяет ей поддерживать технический, экономический и правовой тонус российской гражданской авиации на должном мировом уровне,  динамично вписываться во всемирную систему международных воздушных коммуникаций, не отставая от ее эволюции. Таким образом, стандарты ИКАО – это  двигатель развития российской гражданской авиации стимулирующий  ее соответствие  мировым авиационным стандартам.  Все это  позволяет российским перевозчикам достойно конкурировать на международном рынке авиаперевозок. Применение стандартов ИКАО отвечает национальным интересам Российской Федерации и укрепляет ее национальную безопасность.

Еще в 20-30 годы 20 века была осознана опасность многообразия правил аэронавигации, принимаемых государствами для урегулирования воздушных передвижений в рамках своего национального законодательства. В этом случае создавалась почва для возникновения затяжных правовых конфликтов между государствами по поводу того, чьи правила аэронавигации имеют приоритет, а чьи нет. Противостоять этой опасности можно было, только путем консолидации усилий государств по выработке единообразных правил международной аэронавигации. Именно такая  цель поставлена Чикагской конвенции 1944 г. и этой  работой поручено заниматься ИКАО, что она успешно делает с 1947 г. Вот уже почти 70 лет, благодаря усилиям ИКАО, серьезных препятствий осуществлению регулярных воздушных сообщений в мире не возникает.

Автор абстрагируется от предназначения стандартов играть роль главного  регулятора в установлении единообразия аэронавигационных правил и их роли в упорядочении и облегчении воздушных передвижений по всему миру. По его мнению,   их соблюдение  не обязательно и это обосновывается тем, что ст. 37 Чикагской конвенции 1944 г. не накладывает прямых обязательств соблюдать стандарты, а обязывает только «сотрудничать в обеспечении максимально достижимой степени единообразия правил, процедур, стандартов, процедур …». На первый взгляд  эта статья может пониматься предельно просто: хочу сотрудничаю, хочу нет.

На самом деле все выглядит иначе.  Действительно, конвенция обязывает сотрудничать, но не обязывает соблюдать технические стандарты, как это было определено в Парижской конвенции о международных воздушных передвижениях 1919 г. При разработке Чикагской конвенции был учтен опыт Парижской конвенции показавший, что соблюдение этого обязательства оказалось не под силу многим государствам. Вот почему при формулировании ст.37 и 38 Чикагской конвенции был закреплен либеральный подход, позволяющий государствам со слабым техническим и экономическим потенциалом в сфере гражданской авиации пользоваться благами деятельности ИКАО в сфере стандартов на либеральной основе. Гибкий, а не жесткий, подход ст.37  открыл им широкую дорогу к сотрудничеству с ИКАО и государствами-членами для налаживания посильной для их бюджета и экономики практики внедрения стандартов ИКАО в национальную гражданскую авиацию. Именно поэтому политика стандартизации правил  ИКАО имеет грандиозный успех и находит широкую поддержку среди  государств ее членов. Автору статьи эти факты явно не интересны. Его позиция одна: стандарты ИКАО  необязательны для применения. При этом тот факт, что 195 членов ИКАО следуют предписаниям ст.37 и ст.38 и применяют стандарты ИКАО во благо своей национальной гражданской авиации, его мало интересует.

При этом он упускает из вида, что в соответствии с положениями Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН №56/83 от 12 декабря 2001 г. при нарушении обязательства в отношении международного сообщества в целом или группы государств, призвать государство-нарушителя к ответственности может любое государство. Это значит, что в любой момент времени:

• возможно включение Российской Федерации в свой «черный список» любой страной мира с запретом выполнения российским авиакомпаниям полетов в ее воздушном пространстве. Именно с этим столкнулись авиакомпании, летавшие на российских самолётах, не удовлетворявших требованиям 16 Приложения «Охрана окружающей среды» к «Чикагской конвенции» в 2000-м году, когда им запретили полёты сначала в США и ЕС, а затем и в остальные государства мира;
• вполне реален запрет полетов воздушных судов российской и советской разработки и производства в воздушном пространстве любой страной мира, включая Россию при невыполнении стандартов ИКАО.

Свою аргументацию против обязательности применения стандартов ИКАО автор строит на началах общей теории права. При этом им совершенно не учитывается, что то, что хорошо для общей теории права, совершенно не применимо к международному праву,  функционирующему в  другой системе правовых координат и ценностей, порожденных практикой международного права. 

Существенные различия между  международным и национальным правом давно уже установлены в российской науке международного права. Видную роль в этом сыграл выдающийся русский ученый Ф.Ф. Мартенс.  В своем учебнике «Современное международное право цивилизованных народов», выпущенном в 1882 году, он показал отличия международного права от национального, но автору они явно не известны. Он изобрел собственный метод измерения международного и национального права на один аршин, категориями общей теории права,  которые абсолютно неприменимы к  международному праву.  Произвольное скрещивание общей теории права и международного права не дает ничего кроме одиозности выводов, которые изумляют своей непроходимой дремучестью. Если следовать выводам автора, то России следует сворачивать работу по имплементации стандартов ИКАО в соответствии с требованиями ст.37 и 38, не исполнять обязательства, установленные в Чикагской конвенции в отношении стандартов ИКАО. Все это прямая дорога, ведущая к нарушению общепризнанного принципа международного права pacta sun servanda (договоры должны соблюдаться), закрепленного в Венской конвенции о праве договоров 1969 г. Одновременно с этим это повлечет нарушение части 4. Ст.15 Конституции Российской Федерации и ФЗ «О международных договорах».

Статья пестрит юридическими перлами,  свидетельствующие о непонимании автором  юридической природы   стандартов ИКАО и их роли в гармонизации единообразия правил международной аэронавигации в глобальном масштабе. Многое  говорит о том, что автор глубоко не знает международное право, отсюда некомпетентность его заявлений о том, что приложения к Чикагской конвенции не являются его составной частью, а Ассамблея  ИКАО, приняв определения «стандарт» и «рекомендуемая практика», превысила свою компетенцию. При этом делается удивительное открытие о том, что Совет ИКАО не относится «к органам  государственной власти суверенного государства». Эта и другая ересь и перлы о Чикагской конвенции и принимаемых ИКАО стандартах с пафосом излагаются в статье. Значительность и весомость  своих выводов аргументируется общей теорией права, чужеродной по своей юридической природе международному праву.   К сожалению можно утверждать, что автор далеко не одинок в авиационной отрасли. Если присмотреться, то в 21 веке в России появилось  много подобных  больших, средних и маленьких «знатоков» международного воздушного права и авиационного законодательства, влияющих на формирование и осуществление правовой политики российского государства в отношении гражданской авиации. «Невежество – величайший недуг человечества» - писал Вольтер.  Институт в лице его директора ведет дело к тому, чтобы поставить в авиационной отрасли невежество на поток. В результате ряды невежд  на  воздушном транспорте будут плодиться  и расширяться. Печальные последствия такого наплыва некомпетентности хорошо прогнозируются.  

Следует признать, что в настоящее время работа по внедрению стандартов ИКАО в России поставлена из рук вон плохо. Если следовать советам автора статьи не соблюдать стандарты ИКАО то, такая политика, разделяемая, к сожалению, и некоторыми структурами авиационной власти России, прямо ведет к изоляции российских перевозчиков на рынке международных  авиаперевозок и превращению России в захолустье,  куда никто летать не будет. Одиозные рассуждения о вреде стандартов ИКАО и международного права вообще появились не случайно. В России исчезла научная школа международного воздушного права и оно не преподается ни авиаторам, ни будущим юристам. На практике это ведет к появлению псевдонаучных статей с явными претензиями на якобы новаторское научное переосмысление сложившейся доктрины и практики применения стандартов ИКАО и их роли в поддержании режима единообразия правил международной аэронавигации.

Бордунов В.Д, Книвель А.Я., члены аналитической рабочей группы Экспертного совета в области гражданской авиации Росавиации.